А. Линдгрен. Новые похождения Карлсона (часть IV)
Карлсон – лучший в мире ночной проказник
Почти всё уже было готово к встрече страшных ночных воров, капкан работал безотказно... И тут Карлсон схватился за голову:
– А собака? Она же вспугнёт нам всю добычу!.. Собаку надо куда-нибудь деть!
Малыш всерьёз рассердился:
– Что ты несёшь! Куда мне её деть? Ты об этом подумал?
Тогда Карлсон сказал, что Бимбо может провести ночь в его домике на крыше. Ляжет на его диванчик, будет спать и тихо посапывать. А утром, когда Бимбо проснется, Карлсон принесет ему мясного фарша, он обещает. Пусть только Малыш образумится и согласится отправить к нему Бимбо.
Но Малыш не образумился. Он считал, что отсылать Бимбо из дому – безобразие. Да и вообще как здорово будет, если Филле и Рулле наткнутся на лающую собаку.
– Ты хочешь всё испортить, – горько сказал Карлсон. – Никогда не даёшь мне повеселиться вволю! На всё ты говоришь: нет, нет, нельзя, – ты мне только мешаешь, я не могу уже ни "курощать", ни "низводить", ни валять дурака – ничего не могу! Тебе на всё наплевать, лишь бы твой щенок налаялся всласть и поднял бы ночью переполох...
Бимбо сердито заворчал, когда Малыш вынул его из корзинки, потому что ему хотелось спать, и последнее, что увидел Малыш, когда Карлсон вылетел с собакой в руках, были два больших недоумевающих глаза.
– Не бойся, Бимбо! Я скоро возьму тебя назад! – кричал Малыш, чтобы утешить не то себя, не то пса.
Что ж, теперь все в порядке, – Карлсон, возвратившись. Он был доволен.
Ты же понимаешь, что такие добрые друзья, как мы с тобой, должны уступать друг другу, один должен делать так, как хочется другому.
– Да, конечно, но другим почему-то всегда оказываешься ты, – вздохнул Малыш. Но, честно говоря, он был поражён и втайне восхищен поведением Карлсона. Ведь любому было понятно, что в положении Карлсона лучше всего спокойно лежать себе ночью на диванчике в своем домике на крыше и предоставить Бимбо возможность спугнуть бешеным лаем Филле и Рулле. Но Карлсон буквально всё сделал наоборот да ещё внушил Малышу, что так лучше!
Ну что было делать? Малыш взял да и поверил своему другу, потому что в Малыше тоже жила жажда приключений. Он сгорал от любопытства узнать, как они будут "курощать" на этот раз.
– Я сейчас устрою нечто такое, что их с самого начала испугает насмерть,– сказал Карлсон.– И глупая собака нам здесь совсем не нужна, поверь мне.
Он побежал на кухню и стал рыться в шкафу. Малыш попросил его делать все потише, потому что фрекен Бок спит прямо за стеной. Карлсон об этом не подумал.
– Тогда ты стань здесь и слушай, – скомандовал он. – Как перестанешь слышать бр-пс-пе-пе-пе или брр-аш, дай мне как-нибудь незаметно знать. – Он задумался. – Ага, придумал! Ты сам начнёшь храпеть. И как можно громче! Вот как: гррр-ах-ах, гррр-ах-ах.
– Зачем?
– А вот зачем: если проснётся дядюшка, он решит, что это храпит фрекен Бок, а если проснётся фрекен Бок, она подумает на дядюшку, и ни у кого не возникнет подозрения. Но я-то буду знать, что грр-ах-ах – это значит, ты мне подаёшь сигнал! Надо быть настороже! Я быстренько залезу в шкаф и притаюсь! Ха-ха, угадай, кто лучший в мире проказник!
– А если придут Филле и Рулле, что мне тогда делать? – спросил Малыш испуганно, потому что не так уж приятно стоять одному в прихожей, когда лезут воры...
– Тоже храпеть, – сказал Карлсон, – но иначе. Вот как: грр-о-го, грр-о-го.
"Запомнить все эти грр-пе-пе, грр-аш-аш, грр-о-го, пожалуй, труднее, чем выучить таблицу умножения, – подумал Малыш. – В общем, придётся попотеть!"
Карлсон порылся на полках, где лежало бельё, и выгреб охапку кухонных полотенец – все, какие были.
– Их, пожалуй, не хватит, – сказал он. – Но, к счастью, еще есть полотенце в ванной.
– Что ты задумал? – допытывался Малыш.
– Мумию! – ответил Карлсон. – Вселяющую ужас, устрашающую, смертоносную мумию. Еще более опасную, чем капкан.
Малыш толком не знал, что такое мумия, но ему помнилось, что это что-то связанное с египетскими пирамидами. Он знал, что в пирамидах хоронили царей и военачальников, они там лежали, словно задубевшие футляры с пустыми глазницами. Папа как-то об этом рассказывал... Царей этих и военачальников бальзамировали, чтобы они сохранились точно такими же, какими были при жизни. Потом их обматывали холстинами, как бинтами... Но Карлсон вряд ли умел бальзамировать!
– Я запеленаю её в кухонные полотенца, как миленькую, – сказал Карлсон. – Да ты об этом не беспокойся! Ты выполняй свое дело, а уж со своим я справлюсь!
И Малыш стал прислушиваться к звукам, доносящимся из-за дверей. Грр-пе-пе-пе, грр-аш-аш. Вроде все как надо. Но потом дяде Юлиусу приснился, видимо, кошмар, потому что его храп стал звучать так жалобно: грр-мм, грр-мм вместо протяжного пе-пе-пе. Малыш подумал, не надо ли пойти доложить об этом лучшему в мире специалисту по храпу, который орудовал на кухне, но как раз в тот момент, когда он забеспокоился сильнее всего, послышались чьи-то торопливые шаги, потом ужасный грохот. Это явно сработал капкан, значит, Филле и Рулле уже здесь, в квартире. Вместе с этим Малыш обнаружил, к великому своему ужасу, что звуки грр-ах, грр-ах совсем смолкли. Что же делать?! В отчаянии Малыш повторил про себя все звуки, которые ему велел запомнить Карлсон, и в конце концов попытался издать какое-то жалкое гр-хо-хо вперемешку с такими же жалкими грр-ах, но всё это совсем не было похоже на храп.
Он попробовал снова:
– Грр-ах, грр-ах...
– Замолчи! – донеслось до него откуда-то со стороны капкана, и в темноте он постепенно разглядел очертания чего-то маленького и толстого, которое барахталось в натянутых веревках и отчаянно пыталось выбраться. Это был Карлсон!
Малыш подбежал к нему и, приподняв стулья, помог встать. Но Карлсон не сказал спасибо. Он был страшно зол.
– Это ты виноват, – пробурчал он. – Я же велел тебе принести полотенце из ванной!
Впрочем, у них не было времени, чтобы выяснить, кто виноват в случившемся, потому что оба услышали, как фрекен Бок нажимает ручку своей двери. Нельзя было терять ни секунды.
– Исчезни! – шепнул Малыш. Карлсон метнулся на кухню, а Малыш скрылся в своей комнате.
Он натянул одеяло на голову и робко попробовал издать негромкий храп – грр-ах, но у него снова не получилось. Он лежал молча и слушал, как фрекен Бок подходит к его кровати. Малыш осторожно чуть приоткрыл глаза... Она стояла над ним и так пристально на него глядела, что у Малыша всё тело начало зудеть.
– Только не делай вид, что ты спишь, – сказала фрекен Бок, но голос её был не злым. – Тебя тоже разбудил раскат грома?
– Д-да... наверное...
– Я весь день чувствовала, что ночью разразится гроза. Сегодня так парило! Но ты не бойся, – сказала она и погладила Малыша по голове.
И она вышла. Малыш еще долго лежал в кровати, не смея шевельнуться. Но в конце концов он всё же тихонько встал. Его очень тревожило, что же с Карлсоном, и он неслышно прокрался на кухню.
Первое, что он там увидел, была мумия.
И какая мумия! Она сидела на табуретке, а рядом стоял Карлсон, гордый, как лев, и освещал её карманным фонариком, который нашел в стенном шкафу.
– Разве она не хороша? – спросил Карлсон.
"Она – значит, это мумия не царя, а царицы!" – подумал Малыш. Круглая, толстая царица, потому что поверх кухонных полотенец Карлсон обмотал ее всеми мохнатыми полотенцами, которые нашел в ванной. Голова её была скручена из салфеток и тоже обмотана полотенцем, в котором он прорезал большие глаза и обвёл их черным ободком. Но главное, у мумии были зубы. Настоящие вставные зубы дяди Юлиуса. Карлсон засунул их в бахрому салфеток, а для верности прикрепил еще с обоих концов пластырем. Наводящая ужас, устрашающая, смертоносная мумия! При виде её Малыш содрогнулся.
– Почему на ней пластырь? – спросил он.
– Она брилась, – объяснил Карлсон и похлопал мумию по щеке. – Гей, гоп, она так похожа на мою маму, что я думаю назвать ее "Мамочка". – Он схватил мумию в охапку и понес в прихожую. – Как приятно будет Филле и Рулле встретиться с Мамочкой.
И тут в щель почтового ящика кто-то просунул проволоку. Собственно говоря, Малыш и Карлсон этого не увидели, потому что в прихожей было хоть глаз коли. Но они услышали! ...Раздалось позвякиванье и скрежет – сомнений быть не могло: вот они, долгожданные Филле и Рулле!
Малыш и Карлсон сидели на корточках под круглым столиком в прихожей. По правде говоря, Малышу было ужасно страшно, по спине бегали мурашки. Карлсон решил его ободрить.
– Гей, гоп! – прошептал он. – Гей, гоп!
Подумать только, что с помощью простой проволоки можно так легко открыть замок!.. Вот дверь осторожно приоткрыли, и кто-то проскользнул в неё, кто-то уже был здесь! У Малыша перехватило дыхание, это и в самом деле было невероятно. Послышался шепот и тихие шаги... но потом вдруг грохот – о, что за грохот! – и два приглушенных крика! И только тогда Карлсон под столом зажёг фонарик и тут же его снова потушил. На краткий миг вышла из темноты наводящая ужас, устрашающая, смертоносная мумия, которая стояла прислонённая к стене и в зловещей улыбке скалила зубы – зубы дяди Юлиуса. И снова крики, на этот раз более громкие.
Всё дальнейшее произошло как-то одновременно. Малыш ни в чём не успел разобраться. Он слышал, как распахнулись двери, это выскочили из своих комнат дядя Юлиус и фрекен Бок, и одновременно он услышал чьи-то шаги в прихожей. Карлсон потянул Мамочку к себе за поводок, который был надет ей на шею, мумия тяжело бухнулась на пол. Потом он услышал, как фрекен Бок вертела выключатели, чтобы зажечь свет в прихожей, но он не зажигался, потому что Карлсон выкрутил все пробки на предохранительном щитке в кухне.
– Какая ужасная гроза! – сказала фрекен Бок. – Всё так и грохочет! Не удивительно, что выключили электричество.
– Разве это гром? – спросил дядя Юлиус. – А я считал, что это нечто совсем другое.
Но фрекен Бок стала его уверять, что это наверняка гром, она не может ошибиться.
– И что бы это еще могло быть? – спросила она.
– Я думаю, что это опять пришли к нам сказочные существа, нынче ночью у них здесь встреча, – объяснил ей дядя Юлиус.
Но Малыш не обратил на это никакого внимания. Он мог думать только о Филле и Рулле. Где они? Убежали? Но тогда бы хлопнула входная дверь... Вероятнее всего, они стоят где-то в прихожей, притаившись в темноте, может, спрятались за пальто, висящими на вешалке? О, до чего же страшно! Малыш придвинулся как можно ближе к Карлсону.
– Спокойствие, только спокойствие, – прошептал Карлсон. – Скоро мы их снова поймаем.
Потом дядя Юлиус и фрекен Бок исчезли каждый в своей комнате, и снова воцарилась полная тишина. Карлсон и Малыш сидели под столом и ждали.
И вот тогда притаившиеся в темноте Филле и Рулле снова ожили, двинулись в путь. Стало слышно их дыхание. Ужас охватил Малыша – они зажгли фонарик!.. Да, представьте себе. У них тоже был фонарик, и луч света запрыгал по прихожей. Хотя края скатерти свисали низко, но все же Филле и Рулле легко могли обнаружить их троих под столом – его, Карлсона и Мамочку. Малыш зажмурил глаза, словно он думал, что становится от этого невидим, и затаил дыхание. Он услышал шёпот Филле и Рулле совсем рядом.
– Ты тоже видел привидение? – спросил Филле.
– Ещё бы! – подхватил Рулле. – Белый призрак! Он стоял у этой стены, но теперь исчез.
– Ни в одной квартире в Стокгольме не живет столько привидений! – сказал Филле.
– Давай смотаемся отсюда, да поскорей, – предложил Рулле.
– Ни за что на свете! – возразил Филле. – Ради десяти тысяч я готов сражаться не то что с одним – с целым десятком привидений, заруби себе это на носу.
Он тихо поднял стулья, к ножкам которых была привязана веревка от капкана, и аккуратно поставил их на прежнее место, чтобы они не валялись под ногами, если придется бежать отсюда без оглядки.
– Надо быть поосторожней! Я и так весь в синяках, – сказал Филле. И он снова стал шарить лучом фонарика по всем углам. – И давай уже начнем искать!
Луч опять побежал по прихожей туда-сюда, и всякий раз, как он приближался к столу, Малыш зажмуривался.
И тут он заметил, что Карлсон снова стал возиться с Мамочкой. Свет фонарика убежал от них, под столом было темно, но все же не настолько темно, чтобы Малыш не заметил, как Карлсон вытащил Мамочку и поставил спиной к скатерти. Когда луч карманного фонаря вернулся назад, он упал ей прямо в лицо, осветив ее ужасный оскал.
И тогда снова раздались два вопля ужаса, а потом шум шагов в сторону входной двери и какие-то неясные крики.
– Пошли, – шепнул Карлсон. Он пополз, волоча за собой Мамочку через всю прихожую, и исчез в комнате Малыша. Малыш едва поспевал за ним.
– Какие гадкие люди! – сказал Карлсон и притворил двери. – Не умеют даже отличить мумию от привидения – это по-моему, просто гадость.
Он осторожно приоткрыл дверь и стал слушать, что там происходит в тёмной прихожей. Малыш тоже прислушался, он очень надеялся, что сейчас хлопнет входная дверь. Но Филле и Рулле были здесь! Они тихо шептались:
– Десять тысяч крон! Рулле, не забывай, об этом! Учти, никакие привидения меня не остановят!
Они довольно долго перешептывались. Карлсон весь превратился в слух.
– Они пошли в комнату дядюшки, – сказал он. – Гей, гоп. Сейчас позабавимся.
И он уложил Мамочку к Малышу в постель.
– Хайсан, хопсан, Мамочка, ну вот, наконец-то ты можешь поспать как человек,– сказал он и подоткнул одеяло, словно сам был заботливой матерью. Потом шепнул Малышу:
– Погляди, разве она не мила?
И он осветил свою мумию карманным фонариком. Малыш содрогнулся.
Потом Карлсон взял покрывало и тоже укутал им Мамочку. "Чтобы она не замерзла", – подумал Малыш и захихикал. Казалось, под всеми этими одеялами и покрывалами лежит толстый мальчишка, потому что голова Мамочки тоже была прикрыта.
– Привет, Малыш, – сказал Карлсон, – теперь, пожалуй, и ты можешь немного поспать.
– Где? – опять удивился Малыш. К тому же при виде Мамочки у него пропал всякий сон. – Не могу же я лечь в кровать рядом с мумией.
– Нет, но под кровать можешь, – сказал Карлсон и полез первым, перекатываясь, словно ежик. Малыш – за ним.
– А теперь ты услышишь типичный шпионский храп, – сказал Карлсон.
– Разве шпионы храпят особым образом? – снова удивился Малыш.
– Да, они храпят коварно и хитро, так что можно с ума сойти. Вот так: хоооо, дооо, хооо, дооо!
Шпионский храп походил то на клекот, то на урчание, и звук этот о самом деле наводил жуть, тем более что он становился всё громче. Малыш испугался.
– Тише! А то сюда придут Филле и Рулле.
– Да ведь для этого и нужен шпионский храп, – объяснил Карлсон.
В этот момент кто-то дотронулся до двери и приоткрыл ее. В комнату ворвался луч фонарика, и в его свете Малыш увидел Филле и Рулле, которые осторожно, на цыпочках, прокрались в комнату.
– Хооо, дооо, – пуще прежнего храпел Карлсон.
– Ну, наконец-то мы, кажется, нашли то, что искали, – сказал Филле, понизив голос. – Дети так не храпят, это наверняка он. Ты только погляди на этого толстого увальня. Точно, он!
– Хооо, – злобно захрапел Карлсон; ему явно не понравилось, что его назвали толстым увальнем, это было слышно по его храпу.
– У тебя наручники наготове? – спросил Рулле. – На него сразу надо надеть наручники.
Зашуршало покрывало. А потом Малыш услышал, как Филле и Рулле захрипели, словно им не хватало воздуха, и он понял, что они увидели наводящий ужас оскал мумии. Однако они не вскрикнули и не бросились наутек, а только дышали как-то странно.
– Да это же просто кукла, – нерешительно сказал Филле.
– Но тогда объясни, – сказал Рулле, – как эта кукла сюда попала! Она ведь только что была в прихожей, или это другая?
– Действительно странно, – согласился Филле. – А кто это храпит?
Но это Филле так и не удалось выяснить, потому что послышались приближающиеся шаги. Малыш сразу узнал тяжелую поступь фрекен Бок... О боже! Что сейчас будет! Какой поднимется крик! Пострашнее грома!
Но ничего ужасного не произошло.
– Быстрее в гардероб! – прошептал Филле.
Малыш и оглянуться не успел, как оба жулика оказались в его гардеробе.
Тут Карлсон снова оживился. Перекатываясь, как ежик, он двинулся к гардеробу и запер его на ключ. Потом он так же ловко и быстро приполз назад под кровать. И в ту же секунду в комнату вошла фрекен Бок, сама похожая на привидение в белой рубашке и со свечой в руке.
– Это ты, Малыш, рыскал только что по моей комнате и освещал все углы фонариком? – строго сказала она.
– Нет, не я, – ответил Малыш прежде, чем успел сообразить, что он делает.
– А тогда почему ты не спишь? – с недоверием спросила фрекен Бок и добавила: – Почему ты накрылся с головой? Я тебя плохо слышу.
Она резко откинула покрывало, думая, что Малыш натянул его себе на голову. И тут раздался ужасный вопль. Малыш понимал, что настало время выползти из-под кровати. Всё равно она его найдет, а кроме того, необходима её помощь, чтобы как-то справиться с Филле и Рулле. Нельзя же их навсегда оставлять в гардеробе!
И Малыш выполз.
– Не путайтесь, – начал он робко. – Мамочка – существо не опасное, но вот у меня в гардеробе заперты два вора.
Фрекен Бок еще не пришла в себя после встречи с Мамочкой, но когда Малыш сказал, что в гардеробе сидят два вора, она просто разозлилась.
– Что ты несешь! Какие глупости! Воры в гардеробе! Не болтай, пожалуйста!
Но для верности она все же подошла к дверце гардероба и крикнула:
– Есть здесь кто-нибудь?
Ответа не последовало, и она ещё больше разозлилась.
– Отвечайте!.. Если никого нет, то ведь и об этом можно сказать.
Тут она услышала в недрах гардероба легкий шорох и поняла, что Малыш сказал правду.
– Смелый мальчик! – воскликнула она.– Такой маленький, а сумел справиться с двумя взрослыми ворами! Герой!
Кровать заскрипела, и из-под неё вылез Карлсон.
– Это вовсе не он, – сказал Карлсон, – это я всё сделал!
Он кинул сердитый взгляд на фрекен Бок и на Малыша.
– Спасибо мне, что я такой смелый и хороший во всех отношениях, – сказал он.– И такой умный и красивый, а вовсе не толстый увалень, вот!
Фрекен Бок чуть с ума не сошла, когда увидела Карлсона.
– Ты... ты... – закричала она, но тут она спохватилась, что сейчас не время и не место ругать Карлсона за блины, потому что надо было подумать о серьезных вещах.
– Сбегай скорее разбуди дядю Юлиуса, и мы будем звонить в полицию, – сказала она и пошла в свою комнату надевать халат.
Малыш побежал будить дядю Юлиуса. Но прежде он взял у Мамочки челюсти, ибо теперь они были нужнее самому дяде Юлиусу.
В спальне мерно звучало: гррр-пе-пе. Дядя Юлиус спал, как ребенок.
У Малыша было смутное ощущение, что на тумбочке должно еще что-то лежать. Ах, да, конечно, часы дяди Юлиуса и его бумажник. Ни часов, ни бумажника на месте не было. Но Малыш не обратил на это особого внимания. Ему поручили разбудить дядю Юлиуса, и он приступил к делу.
Дядя Юлиус разом проснулся.
– Что ещё случилось?
Первым делом он схватился за зубы и надел их, и только тогда сказал:
– Странно, скоро я вернусь домой, в свой Вестерлан, там можно спать по 16 часов в сутки, а здесь, здесь ночная жизнь... – Затем дядя Юлиус торопливо направился в комнату Малыша.
– О, дорогой господин Йансен, – начала причитать фрекен Бок, – представляете себе, воры!
Малыш сразу заметил, что Карлсона в комнате нет, а окно распахнуто. "Должно быть, он улетел домой. Это хорошо, очень хорошо! Просто счастье, потому что незачем ему встречаться ни с Филле и Рулле, ни с полицией. Но это так хорошо, что даже как-то не верится", – подумал Малыш.
– Они заперты в гардеробе, – объяснила фрекен Бок и засмеялась испуганно и радостно. Но дядя Юлиус указал на кровать Малыша, где по-прежнему лежала укрытая с головой мумия, и сказал:
– Давайте сперва разбудим Малыша!
И тут же в полной растерянности перевёл взгляд на Малыша, который стоял рядом с ним.
– Раз он уже встал, как я вижу, – забормотал дядя Юлиус, – то кто же спит в его кровати?
Фрекен Бок содрогнулась. Она уже знала, кто, вернее, что лежит в кровати. Это было, пожалуй, ещё более ужасным, чем воры.
– Нечто страшное,– сказала она. – Вы себе и представить не можете, до чего страшное! Нечто прямо из мира сказок.
Глаза дяди Юлиуса засияли. Он совершенно не испугался, нет, куда там, он дружески похлопал это "нечто страшное", что покоилось под одеялом.
– Нечто страшное, толстое, нечто из мира сказок. Сказочное чудовище! Нет, это должен я сейчас же увидеть, а ворами займемся потом.
И он быстрым движением откинул покрывало.
– Хи-хи, – пропищал Карлсон и, сияя, приподнялся на кровати, – как хорошо, что ты нашел здесь не сказочное чудовище, а всего-навсего меня! Вот радость-то, верно?
Фрекен Бок с горьким упреком поглядела на Карлсона.
– И ночью это он нас дурачил? – спросил дядя Юлиус с обиженным видом.
– Наверно. Я ему голову оторву, когда у меня будет время, – сказала фрекен Бок. Потом она что-то вспомнила и испуганно дотронулась до руки дяди Юлиуса.
– Дорогой господин Йансен, нам ведь надо звонить в полицию.
Но тут дело приняло вдруг совсем неожиданный оборот.
Из гардероба раздался низкий голос:
– Откройте именем закона. Мы из полиции.
Фрекен Бок, дядя Юлиус и Малыш совсем растерялись. Один только Карлсон не был ничуть удивлен, зато очень разозлился.
– Из полиции?.. Это вы рассказывайте кому-нибудь другому, жалкие воришки!
Но тут Филле закричал из гардероба, что они заплатят большой штраф за то, что задержали полицейских, которые пришли сюда, чтобы поймать опасного шпиона... "Как хитро они все повернули", – с ужасом подумал Малыш.
Дядя Юлиус повернул ключ. Филле и Рулле вышли из гардероба, но вид у них был такой подозрительный, что дядя Юлиус и фрекен Бок по-настоящему испугались.
– Из полиции? – с сомнением в голосе переспросил дядя Юлиус. – А почему вы не в форме?
– Потому что мы секретные сотрудники тайной полиции, – сказал Рулле. – И мы пришли сюда, чтобы его забрать, – добавил Филле и схватил Карлсона. – Это очень опасный шпион.
Но тут фрекен Бок разразилась гомерическим смехом.
– Шпион? Это шпион?! Ха! Ха! Ха! Ну и потеха! Этот противный мальчишка – школьный товарищ Малыша.
Но Филле ей не поверил. Он вытащил наручники и медленно двинулся прямо на Карлсона. Когда он подошел уже совсем близко, Карлсон засеменил ему навстречу на своих маленьких, толстых ножках. Филле произнес какое-то замысловатое ругательство и стал от нетерпения прыгать на одной ноге.
– Они не полицейские, это ложь, – сказал Малыш. – Они воры, я их знаю.
Дядя Юлиус задумчиво почесал затылок.
– Вот это нам и надо выяснить.
Он предложил всем вместе посидеть в столовой, пока не будет выяснено, кто они – полицейские или воры.
– Неужели вы не читали в газете, что у нас в Вазастане появился летающий шпион? – Рулле вынул из кармана газету.
– Нельзя верить всей той чепухе, которую пишут в газетах, – сказал дядя Юлиус. – Хотя я готов еще раз это перечитать. Подождите, я только схожу за очками.
Он ушел к себе, но тут же прибежал назад в страшном гневе.
– Ничего себе полицейские! Украли у меня бумажник и часы! Извольте немедленно отдать мои вещи!
Но тут Филле и Рулле, в свою очередь, страшно рассердились.
– Опасно, – заявил Рулле, – обвинять полицейских в том, что они украли часы и бумажник.
– Это клевета. Разве вы не знаете? – сказал Филле. – А за клевету на полицию недолго и в тюрьму попасть. Может, вы и этого не знаете?
Вдруг Карлсон изменился в лице и закричал точно так же, как дядя Юлиус, которого он оттолкнул. Видно было, что его просто распирает от злобы.
– А мой кулёк с карамельками? – вопил он.– Кто его взял?
Малыш поспешно вытащил из своего кармана кулёк.
– Вот твои конфеты, – сказал он, протягивая кулёк Карлсону. – Я его взял, чтобы передать тебе.
Тогда в разговор вмешался Филле.
– Всё понятно! Хотите на нас спихнуть свою вину. Не выйдет!
Фрекен Бок всё это время сидела молча, но тут и ей захотелось высказаться.
Кто украл часы и бумажник, мне ясно. Он только и делает, что ворует то булочки, то блины, вообще всё, что ему попадается под руку.
Но Карлсон словно взбесился.
– Эй, ты, послушай! – орал он.– Это же клевета, а за клевету отвечают, разве ты этого не знаешь, дурочка!
Однако фрекен Бок отвернулась от Карлсона. Ей надо было серьезно поговорить с дядей Юлиусом. По её мнению, вполне вероятно, что эти господа из тайной полиции. Поэтому у них такой странный вид, и они так плохо одеты.
Филле и Рулле сразу повеселели. Филле сказал, что он с первой же минуты понял, какая это умная и замечательная дама, и он просто счастлив, что ему довелось с ней познакомиться. И он несколько раз обращался к дяде Юлиусу за поддержкой.
– Не правда ли, она удивительная, редкая? Неужели вы так не думаете?
Неизвестно, что раньше думал по этому поводу дядя Юлиус, но теперь он просто вынужден был соглашаться. Фрекен Бок от всех этих комплиментов опускала глаза и краснела.
– Да, она такая же редкая, как гремучая змея, – проворчал Карлсон.
Он сидел в углу рядом с Малышом и так энергично пожирал карамельки, что хруст разлетался по всей комнате. Когда же кулёк опустел, он вскочил и стал прыгать по комнате. Казалось, он просто играет, но с помощью этих нелепых прыжков Карлсон постепенно добрался до стульев, на которых сидели Филле и Рулле.
– Да, конечно, конечно, фрекен Бок – женщина редкая, – согласился дядя Юлиус, – но мне всё же хотелось бы знать, кто взял мои часы и бумажник.
Филле и Рулле, казалось, его не слышали. Филле был так увлечен фрекен Бок, что все остальное для него уже не существовало.
– И выглядит она привлекательно, не правда ли, Рулле? – сказал он тихо, но так, чтобы фрекен Бок это тоже услышала. – Красивые глаза... и такой прелестный носик, погляди, такой носик хорош в любую погоду... правда, Рулле?
Тут фрекен Бок подпрыгнула на своем стуле, и глаза у нее прямо на лоб полезли.
– Что? – выкрикнула она. – Что вы сказали?.. Это же вот Филипп! Я уверена!
Филле был поражен.
– Откуда вы знаете? Вы что, слышали обо мне?
Фрекен Бок кивнула с горькой усмешкой.
– Вы спрашиваете, слышала ли я о вас? О, да, не сомневайтесь! А его, небось, зовут Рудольф? – Она показала на Рулле.
– Да, но откуда вы это знаете? Может, у нас общие знакомые? – спросил Филле, так и сияя от удовольствия.
Фрекен Бок снова кивнула с горькой усмешкой.
– Да, пожалуй, есть. Фрекен Фрида Бок, с Фрейгатен. Вы, кажется, её знаете? У неё тоже прелестный носик, который хорош в любую погоду, точь-в-точь, как у меня, да?
Филле, видно, был не в восторге от сравнения носов, потому что сиять он тут же перестал. Более того, ему явно захотелось поскорее смотаться, и Рулле, видно, тоже не собирался засиживаться. Но за их спиной стоял Карлсон. Неожиданно раздался выстрел, Филле и Рулле подскочили на месте от испуга.
– Не стреляй! – крикнул Филле, потому что Карлсон ткнул ему в спину указательным пальцем, а он подумал, что это дуло пистолета.
– Выкладывайте бумажник и часы, – скомандовал Карлсон. – А не то буду стрелять.
– И чтобы вашей ноги тут не было! – кричала фрекен Бок.
Филле и Рулле стали нервно рыться в своих карманах. В мгновение ока часы и бумажник оказались на коленях дяди Юлиуса.
– Вот гаденыш! – крикнул Филле, и с быстротой молнии он и Рулле выскочили в прихожую, и никто их не остановил. Входная дверь хлопнула...
Первой опомнилась фрекен Бок, она выбежала вслед за ними на площадку и кричала, пока воришки неслись вниз по лестнице:
– Фрида про всё это узнает, уж поверьте! Вот она обрадуется!
Перевела со шведского: Л. Лунгина.
Рисунки П. Багина.