За шахматную корону

   "Кто на Земле сильнейший шахматист?" – таким вопросом люди стали задаваться очень давно. И вот в феврале 1851 года устроители Всемирной выставки в Лондоне отправили в разные страны письма: "Всем шахматистам чрезвычайно желательно решить на практике вопрос о сравнительной силе современных знаменитых игроков. С этой целью мы устраиваем турнир представителей всех стран..."

Адольф Андерсен

   На открытии этого первого международного шахматного турнира зрители и участники с недоумением поглядывали на тридцатитрёхлетнего немца. Кто такой?! Неужели Берлинское шахматное общество не сумело подобрать более именитого посланца? Но начались встречи, и скромный учитель математики из Бреславля стал одерживать одну победу за другой. Атака, атака и еще раз атака! Ради нее он бесстрашно жертвовал своим противникам пешки и фигуры, приводя в восхищение всех любителей игры. Выиграв турнир, Андерсен доказал, что в те годы сильнейшим был он. Его-то и признают первым шахматным королем, однако... некоронованным. Почему же? Просто потому, что в то время официального титула "чемпион мира" еще не существовало.
   Рассказывают о таком забавном случае. Когда Андерсен почтовыми лошадьми добирался с турнира домой, на одной из станций смотритель заявил:
   – Лошадей нет. Будут только через три часа.
   – Очень досадно. Не люблю долго ждать, – заметил Андерсен.
   – А не хотите ли скоротать время за шахматами? Вы играете?
   – Пока не приходилось, – пошутил победитель Лондонского турнира.
   – Э, да это не сложно! – и смотритель стал объяснять правила. А закончив, сказал: – Ну, на равных вам пока играть рано: дам-ка я вперед ферзя. Защищайтесь! – и он двинул пешку.
   Андерсен нарочно проиграл несколько партий.
   – Вы сосредоточьтесь и не подставляйте фигуры, – поучал смотритель. – У вас лишний ферзь, а вы даже ничьей не сделали. Послушайте, оправдывался Андерсен, – а, по-моему, у кого ферзь, тому труднее: только и думай, как его не прозевать и упрятать в безопасное место. Несправедливо! Лучше я попробую играть без ферзя, а?
   – Попробуйте, – усмехнулся смотритель, но его лицо стало вытягиваться, когда Андерсен, играя без ферзя, стал выигрывать.
   Тут подали лошадей. И уже из кареты Андерсен прокричал:
   – Ну, кто прав? Поняли, что с лишним ферзем играть труднее?
   Смотритель, раскрыв рот, долго провожал глазами странного партнера...

Пол Морфи

   В 1837 году в семье нью-орлеанского судьи Морфи родился мальчик, задавший потом всему шахматному миру удивительную загадку. Уже первое выступление Пола в турнире было громоподобным: в чемпионате Америки он победил всех противников. И тогда друзья Морфи от его имени шлют вызов одному из сильнейших в мире игроков англичанину Стаунтону. Ответ груб:
   "У меня не столь много свободного времени, чтобы играть с каждым, кто только выразит желание. Мне неизвестны такие успехи Морфи, которые дали бы ему право вызвать меня на матч".
   – Он же струсил! Но клянусь, я услышу, как этот Стаунтон произносит: "Сдаюсь!"
   И вот Морфи, горя желанием играть, играть и играть, в 1858 году пересекает океан и, прибыв в Лондон, сразу же – без отдыха – предлагает сразиться с любым игроком на любую ставку.

      Вильгельм Стейниц

   С неслыханным счетом разбивает он лучших английских мастеров. Англия поражена! Заговорили, зашумели газеты. Лорд Солсбери, новый поклонник Пола, публикует "Открытое письмо мистеру Стаунтону, чемпиону Европы", где предлагает ему исполнить долг англичанина и спортсмена – встретиться в единоборстве с молодым американцем. Но лондонские победы Пола лишь побудили Стаунтона принять новые меры предосторожности коварно предложить Морфи прежде доказать, что он сильнее немецких и французских мастеров.
   Морфи взбешен!
   – Опять эта хитрая лиса виляет хвостом! Англичане носятся со Стаунтоном, как курица с яйцом, и всюду твердят, что именно он лучший в мире шахматист, но не будь я Пол Морфи, если не опровергну это!
   Он едет в Париж. И тут, как и в Лондоне, побеждает всех, побеждает легко, уверенно, красиво. А однажды – в театре Гранд-Опера...
   – Господин Морфи! Герцог Карл Фридрих Брауншвейгский и граф Изуар просят вас сыграть с ними в антракте в шахматы.

Эммануил Ласкер

   – В антракте? Но антракт не короток ли для игры?
   – Не беда, дорогой Морфи! Можно будет предложить герцогу и графу ничью.
   Никаких ничьих! В восемнадцать ходов заматовал Морфи короля, которым сообща командовали герцог и граф. За считанные минуты был создан шедевр, обошедший потом все учебники.

                                            Хосе Рауль Капабланка

   Наконец против заокеанского пришельца выставили самое тяжелое орудие тогдашней шахматной Европы – Адольфа Андерсена. Играли матч до семи побед. Морфи много комбинировал сам, но загадочным, непонятным для соперника образом не позволял это делать ему. Когда он выиграл седьмую партию, на счету Андерсена было только две победы.

Александр Алехин

   – Мистер Морфи! – воскликнул Андерсен. – Вы сильнее всех игроков мира, и я счастлив, что живу с вами в одно время!
   Морфи пронесли по улицам на руках.
   Продолжая свою триумфальную поездку по Европе, он с почти сухим счетом выигрывает еще несколько матчей, а под занавес его недавние матчевые противники, лучшие европейские мастера, как школьники, усаживаются в ряд, чтобы сыграть с Морфи в сеансе одновременной игры. И еще чем поразил американец шахматную Европу – это сеансами игры вслепую.
   – Неслыханно! – говорили одни. – Играть, не глядя на доску, сразу против восьми первоклассных противников! И при этом у шести выиграть, а с остальными закончить вничью!

                                                                                                                     Макс Эйве

   – Морфи выше Цезаря, ибо он пришел и, не видя, победил! – говорили другие.

Михаил Ботвинник

   И только не довелось ему заставить сдаться Стаунтона: хитрый англичанин ускользнул-таки от расправы под предлогом нездоровья. Морфи возвращается в Америку. В Нью-Йорке он был встречен, как национальный герой. На торжественном приеме выставили огромные щиты с фамилиями побежденных им противников... Но в Нью-Орлеане картина резко изменилась. Все родные, друзья и знакомые Морфи порицали его.
   – Поиграл и хватит! Шахматы – не занятие для человека из хорошей семьи.

Василий Смыслов

   Его упрекали, бранили, угрожали разлучить с любимой девушкой, подсылали к нему деятелей иезуитского ордена... И Морфи не выдержал – объявил, что навсегда отходит от шахмат и открыл адвокатскую контору. Этот отказ от своего истинного призвания он переживал крайне тяжело и вскоре заболел психическим расстройством. Как внезапно засверкала, также внезапно и угасла яркая звезда второго некоронованного короля шахмат.

                                                                                                                      Михаил Таль

   В конце позапрошлого века установили официальный титул чемпиона мира и назвали главных претендентов – уроженца Праги Вильгельма Стейница и поляка Иоганна Цукерторта. Оба были страстно преданы шахматному искусству и целиком посвятили себя ему. А когда один светский шалопай, проиграв в сеансе Цукерторту, ехидно спросил его: "Вы, кажется, профессионал?" – тот ответил: "В жизни есть только два вида профессионализма – профессионалы труда и профессионалы безделья".
   В 1886 году состоялся этот первый матч за титул чемпиона мира. Начало было благоприятным для Цукерторта: он повел со счетом 4:1. Но Стейниц не растерялся и сумел выиграть три партии подряд, а затем, одержав еще шесть побед, стал первым коронованным чемпионом.

Тигран Петросян

   Стейниц демонстрировал новый способ достижения победы – накапливание позиционных выгод. И доказал, что партия проигрывается не потому, что противник играл гениально, а лишь из-за ошибки проигравшего.
   Первый чемпион мира не раз защищал свое звание. А когда Гаванский клуб предложил Стейницу самому назвать достойного соперника, он указал на выдающегося русского шахматиста Михаила Чигорина.

                                                              Борис Спасский

   Они играли в жаркой Гаване, условие – до десяти побед. Девять было у Стейница и восемь – у Чигорина, когда они разыгрывали партию, в которой Чигорин добился совершенно выигрышного положения. Вот как описывает ее один наблюдавший игру американский шахматист:
   "Едва ли когда-нибудь мы сможем забыть этот волнующий момент. Более тысячи человек присутствовали при двадцать третьей партии, все обсуждали блестящую стратегию Чигорина. С минуты на минуту ожидали мы сдачи Стейница... Вдруг все приходит в движение: публика вскакивает с мест, русский мастер хватается за голову: "Что я наделал!" Он без всякой надобности, необдуманно увел своего слона, который защищал его от мата в два хода".

Бобби Фишер

   Этот зевок, бессознательное движение руки, разом разрушило все кропотливые труды жизни Чигорина, зачеркнуло цель, к которой он стремился на протяжении многих тяжелых лет... Нелепый конец! Сам Стейниц признавал, что только счастливая случайность позволила ему восторжествовать. Он остался чемпионом.
   Так сражения за шахматную корону начинались.
   Вторым чемпионом стал представитель Германии Эммануил Ласкер, его победил кубинец Хосе Рауль Капабланка, над которым потом взял верх русский шахматист Александр Алехин. У него выиграл голландец Макс Эйве, но спустя два года Алехин в реванше вернул утерянное. Он умер – в 1946 году – непобежденным, и традиция выявлять сильнейшего только в матче поневоле была нарушена: титул разыграли в турнире.

      Анатолий Карпов

   Блестящую победу в нем одержал Михаил Ботвинник. И затем, следуя его примеру, один за другим всходили на "шахматный трон" советские шахматисты: седьмым это сделал Василий Смыслов, восьмым – Михаил Таль, его сменил Тигран Петросян, а к нему "подобрал ключик" Борис Спасский. Американец Роберт Фишер стал одиннадцатым чемпионом, а Анатолий Карпов – в 1975-м – двенадцатым.
   Дважды – в матчах 1978-го и 1981-го годов – он блестяще защитил свое звание, но в 1985-м потерпел поражение в единоборстве с Гарри Каспаровым.


   В 1993 году Каспаров вышел из ФИДЕ (Международной шахматной федерации). Вместе с Найджелом Шортом они основали Профессиональную шахматную ассоциацию (ПША), впоследствии, однако, прекратившую существование. ФИДЕ лишила Каспарова звания чемпиона мира, разыграв его между Карповым и Яном Тимманом. Карпов одержал победу. В результате появилось два чемпиона мира по шахматам: Карпов – по версии ФИДЕ, Каспаров – по версии ПША.

Владимир Крамник

   В 1995 году в матче с Вишванатаном Анандом Каспаров поддержал свой титул, а в 2000 году проиграл матч Владимиру Крамнику.
   По версии ФИДЕ, начавшей проводить состязания по "нокаут–системе", в 1999 году титул чемпиона мира достался Александру Халифману, в 2000 – Вишванатану Ананду, в 2002 – Руслану Пономарёву, а в 2004 – Рустаму Касымджанову. В 2005 году ФИДЕ устроила двухкруговой турнир, в котором не участвовали ни Каспаров, ни Крамник, а победителем (и новым чемпионом по версии ФИДЕ) стал Веселин Топалов.
   Наконец, в 2006 году была достигнута договорённость об "объединительном" матче между Топаловым и Крамником. Матч прошёл в сентябре 2006 года и закончился победой Крамника, который, таким образом, стал абсолютным чемпионом мира.

                                                                                                        Вишванатан Ананд

   Монополия ФИДЕ на проведение чемпионата мира была восстановлена, следующий чемпионат прошёл в сентябре 2007 года в Мехико, Крамник в нём проиграл официальное звание чемпиона мира Вишванатану Ананду, однако часть шахматного мира продолжала считать Крамника чемпионом мира по классической версии, поскольку он не был побеждён в матче (он проиграл по очкам).

Магнус Карлсен

В октябре 2008 года в Бонне Крамник проиграл Ананду матч на первенство мира со счётом 4,5 : 6,5, после чего потеря им чемпионского звания стала бесспорной. В мае 2010 года Вишванатан Ананд выиграл со счетом 6,5 : 5,5 матч в Софии у болгарского претендента Веселина Топалова и сохранил звание чемпиона мира. В 2013 году Ананд уступил звание чемпиона норвежцу Магнусу Карлсену. В 2016 году Карлсен отстоял свой титул в противоборстве с Сергеем Карякиным.
   Борьба за мировую шахматную корону продолжается...