Волшебный пояс (ненецкая народная сказка)

   У старого Тибтакоцы выросла в чуме дочь – красавица Нарьяна.
   "Нарьяна" значит "красная". Так прозвали девушку недаром. У Нарьяны горел на щеках яркий румянец, в косы она вплетала нитки красного бисера; летом носила Нарьяна алую панннцу, а зимой – красный пояс с сотней бубенцов. При каждом движении бубенчики звенели, будто пели чуть слышно. Если девушку ждала радость, они звенели весело, если горе, – печально. Этот пояс Нарьяне остался от покойной матушки.
   Когда матушка умерла, Тибтакоцы взял другую жену. Злую. Скупую. У нее две дочери были. Одну звали Зоркий Глаз, другую – Чуткое Ухо. У мачехиных дочек кожа была желтой, как осенний лист, стан – точно кривая береза, и обе они завидовали красоте Нарьяны.
   Нарьяна каждой сестре четыре косы заплетала, украшала нитками голубого бисера, утром обувала сестер в тобоки, вечером разувала. Мачеха в угоду дочкам заставляла ее работать без отдыха, надеялась, что красота Нарьяны померкнет. Но девушка с каждым днем становилась еще прекраснее.
   Однажды весной, когда Нарьяна пасла оленей, бубенчики на ее поясе зазвенели тревожно и радостно. Но случилась беда: подломился лед на реке. Девушка провалилась в полынью... Услыхал звон бубенцов охотник Вайнойта, кинулся на подмогу и спас девушку.
   Вайнойта спас Нарьяну, потому что сто бубенчиков позвали его на помощь, а он понимал их говорок. Он развел костер, велел Нарьяне обсушиться, а сам сел в санки и погнал оленей па свое стойбище.
   – Прощай, Нарьяна, дочь Тибтакоцы, не падай больше в полынью!
   "Ты увидишься с ней!" – зазвенели бубенцы ему вслед, и юноша понял их говорок.
   Нарьяна стала думать о Вайнойте: "Сильный он. Добрый он. Красивый он".
   И полюбила Нарьяна Вайнойту. А он об этом и знать не знал, только часто вспоминал, как звенели бубенчики на поясе спасенной им девушки.
   Однажды, когда Нарьяна пасла оленей, мачеха ушла ловить рыбу, а отец был далеко на охоте, ленивые сестры заснули и не заметили, как в чуме погас костер.
   Где добыть огонь? Других чумов поблизости чет. А костер надо разжечь до возвращения отца. Не то рассердится он, изобьет домашних.
   Нечего делать, послала мачеха дочек в тундру на сопку, посмотреть, в какой стороне виден дым. Дочек послала, сама пошла и Нарьяне приказала идти.
   Нарьяна стала вглядываться в даль, и вдруг все сто бубенчиков на ее поясе зазвенели, предвещая радость. Девушка увидела вдали Черный хребет, а у подножия его одинокий чум, над чумом курился дымок.
   – Пойду туда за огнем! – проговорила Нарьяна.
   Мачеха хотела уже отпустить ее, да в это время старшая дочь, Чуткое Ухо, прислушалась и сказала:
   – Я слышу, в чуме костер трещит, слышу голос хозяина. Хозяин собак зовет. Голос молодой, добрый, сильный. К этому человеку пойду за огнем я.
   Чуткое Ухо надела новую панницу, нацепила серебряные и бисерные украшения, взяла железное ведерко, чтобы было в чем принести горящие головни. Старуха говорит Нарьяне:
   – Моя старшая дочь скоро вернется с огнем. Быстрые ноги у нее. Чуткое ухо у нее.
   Старшая дочь отправилась в путь. Под вечер она добралась до чума у подножия хребта. Вошла в чум, глядь, чум пустой. Огонь еле-еле теплится, а над углями висит закопченный котелок. Подбросила девушка дров, чтобы жарче огонь развести и взять с собой горящие головни.
   Ярким пламенем занялся костер. Но тут хозяин чума закричал громким голосом. Со страха девушка наземь повалилась. А когда поднялась, видит: стоит перед ней высокий ненец Вайнойта и говорит:
   – Садись да рассказывай, кто ты такая, откуда пришла и почему без спроса трогаешь чужой огонь.
   Нечего делать, рассказала Чуткое Ухо, кто она и почему пришла сюда за огнем. Когда Вайнойта узнал, что перед ним падчерица Тибтакоцы, он спросил:
   – А где же Нарьяна, та, у которой на поясе сто бубенчиков?
   – Ой, – отвечала Чуткое Ухо, – Нарьяна – моя сводная сестра. Глупая она. Нескладная она. Некрасивая она. Нам стыдно ее посторонним показывать. Она не умеет даже чай вскипятить.
   Тогда юноша сказал:
   – Я вижу, ты хорошо рассказываешь небылицы. Коли ты так же хорошо умеешь чай заваривать, я тебе дам огня, а коли не сумеешь, не плачь: отрежу тебе косы справа и слева.
   Стала Чуткое Ухо чай заваривать. А раньше-то ей никогда не приходилось это делать. В котелок, что над костром висел, воды налила мало-мало, чая насыпала много-много. Попробовал этот чай Вайнойта и отрезал девушке косы – одну справа, другую слева.
   Девушка без оглядки побежала домой. Дома она рассказала матери, будто в чуме живет сын ведьмы Пурги, будто он едва не заморозил ее за то, что она хотела тайком взять огонь. Скрыла старшая сестра, что она чай не сумела заварить, скрыла и то, что две косы потеряла. Голову платком повязала и легла спать.
   Наутро вторая сестра, Зоркий Глаз, увидела возле далекого чума молодого красавца, и захотелось ей пойти к нему за огнем.
   – Не бери тайком, попроси вежливо, – сказала ей мать.
   Вот пришла вторая сестра к подножию Черного хребта.
   Когда узнал Вайнойта, что и она дочь Тибтакоцы, он спросил:
   – А почему не пришла за огнем Нарьяна, у которой сто бубенчиков па поясе?
   Отвечала девушка Зоркий Глаз:
   – Не пойдет она. Ленивая она. Глупая она. Я одна все делаю. Оленей пасу, тобоки шью, мясо варю, за огнем хожу.
   – Так сшей мне пимы, и я тебе дам огня, – попросил Вайнойта, – а не сумеешь, косы отрежу.
   Села девушка пимы шить, а шить-то не умеет: ведь дома всегда Нарьяна шила.
   Засмеялся Вайнойта, отрезал у девушки одну косу справа, другую слева. Она убежала домой и тоже сказала своим, что в чуме живет сын ведьмы Пурги. А Нарьяна глядела на дальний чум, и чем больше глядела, тем веселее звенели бубенчики на ее красном поясе.
   Засмеялась Нарьяна, говорит:
   – Эх, вы, не могли огня добыть!
   – А ты сама попробуй сходи, – отвечают сестры.
   Нарьяна отвечает:
   – Без огня, как без любви, не проживешь. Пойду!
   Отправилась девушка в путь и вскоре очутилась у подножия Черного хребта. Глядь-поглядь, там перед огнем сидит Вайнойта. У девушки сразу сердце забилось, весело бубенчики запели, и Вайнойта понял, что они говорят: "К тебе пришла твоя невеста!"
   Вайнойта сразу узнал, что это та самая девушка, которую он спас из полыньи. И он увидел, что движения ее ловки, лицо прекрасно. А Нарьяна поклонилась и говорит учтиво:
   – Дай мне огня, добрый человек!
   – Что ж, – отвечает Вайнойта, – но сначала сшей мне пимы, ужин приготовь и чай вскипяти.
   – Хорошо, – отвечала Нарьяна. – А пока я шить буду, ты дичь на ужин подстрели.
   Еще олень десяти шагов не прошел бы, а юноша десять птиц подстрелил. Вернулся, глядь, а пимы готовы. Вайнойта и трубку не успел закурить, как и ужин был готов.
   – А теперь, Нарьяна, дочь Тибтакоцы, – говорит Вайнойта, – расскажи мне быль, что похожа на небылицу.
   Весело зазвенели сто бубенчиков, и сказала Нарьяна:
   – Меня из полыньи спас человек – я полюбила его. Пришла за огнем – увидела его. Дай мне огня!
   – Огонь тебе дам! Сердце свое дам! – сказал Вайнойта и положил горящие головни в железное ведро.
   Девушка принесла домой огонь, разожгла костер. Ничего рассказывать не стала. Сестры у огня сидят, головы платками завязаны.
   День прошел, и ночь прошла. Вернулся отец с охоты. Еще день и ночь прошли. Вайнойта пришел сватать Нарьяну.
   Обидно мачехе стало, что нашла Нарьяна хорошего мужа. Первый охотник он, сильный, умный.
   Испугались сестры: без Нарьяны кто работать будет?!
   Чуткое Ухо и говорит отцу:
   – Мы завтра сами назначим выкуп за невесту. Я назову оленью цену, а Зоркий Глаз лисью цену. Как мы скажем, так и будет.
   Отец согласился. Он не знал, что его падчерица Зоркий Глаз увидала, что у Вайнойты всего десять оленей и сто лисьих шкур. Сестры решили назначить такой выкуп: оленья цена – сто оленей, лисья цена – тысяча шкур. И уйдет Вайнойта ни с чем, а Нарьяна дома останется.
   Вот и утро наступило. Нарьяна пошла жениха встречать.
   А в чуме сестры радуются, что перехитрили они Вайнойту. Вдруг Чуткое Ухо насторожилась. Слышит она, что далеко-далеко в тундре невеста жениху говорит:
   – Сестры сами будут за меня выкуп назначать.
   А Вайнойта смеется в ответ:
   – Если Чуткое Ухо или Зоркий Глаз высокую цену за тебя назначат, я выну из мешка их отрезанные косы и всем в тундре про твоих сестер-бездельниц расскажу. Ну, а если они промолчат, и я промолчу и косы им верну, пусть их вплетают в волосы.
   Вот пришел Вайнойта в чум Старый Тибтакоца говорит Чуткому Уху:
   – Назначай оленью цену.
   – Оленья цена бесценная. Пусть без выкупа берет Нарьяну, – говорит девушка.
   И вторая сестра говорит:
   – Нет лисьей цены, пусть жених без выкупа берет невесту.
   Так и справили свою свадьбу Вайнойта с Нарьяной.

Пересказала Надежда Белинович.
Рисунки И. Кузнецова.