Читатели старинной книги ("Описание земли Камчатки" Степана Крашенинникова)


Н. Фрадкин


   Эта книга издана в середине XVIII столетия. Она озаглавлена: "Описание земли Камчатки, сочиненное Степаном Крашенинниковым, Академии Наук профессором…"
   Многие люди на протяжении более двух веков бережно перелистывали ее страницы. И до сих пор она живет в руках читателей.

"Скорого ради приискания"

   Одним из первых читателей этой книги был Андрей Иванович Богданов, шестидесятилетний библиотекарь Санкт-Петербургской Академии наук. Он составлял предметный указатель к сочинению Крашенинникова. Указатель получил обычное в те времена название: "Краткое изъявление вещей на книгу описание Камчатки, собранных по по алфавиту скорого ради приискания".
   В его указатель входило около четырех тысяч наименований.
   Старый библиотекарь тщательно исполнял свою работу. Неторопливо выписывал он из книги и располагал по алфавиту диковинные слова. И чтобы помочь читателю понять, чем интересно то или иное слово, прибавлял кое-где собственные пояснения:
   "Аап – речка немалая, текущая из дальних мест".
   "Аангич – птица, поющая на шесть тонов".
   "Авача – речка, на которой заведено российское поселение".
   Богданов старался не упустить в перечне ни одной примечательной подробности, о которой повествует книга. Это было не просто. Ведь в книге сообщалось обо всем, что можно увидеть на далекой земле Камчатке: об огнедышащих горах, о горячих ключах, о зверях, о рыбах, о птицах…
   Двадцать две главы рассказывали о камчатских народах, девять глав – об истории Камчатки. Все было интересно, и ничего не хотелось упускать.
   "Животным имена странные даются для чего", "Зима великая, но умеренная где бывает", "Изобилие и недостаток Камчатки в чем состоит", – заносил в перечень Богданов.
   Некоторые страницы книги привлекали особое внимание. Старый библиотекарь перечитывал их по многу раз. Ему так понравился, например, рассказ о морских котиках и их образе жизни, что на этот рассказ он занес с десяток ссылок в указатель:
   "Коты морские звери", "Описание о них", "Откуда весной приходят", "Детей по скольку носят", "Ссоры и драки их", "Любовь и почтение между ними", "Рев их голосов", "Множество их где находится", "Ловля их".
   К своему скромному труду составитель указателя отнесся с любовью и старанием.
   Они оба, и академик Крашенинников и книголюб Богданов, были людьми беспредельно преданными отечественной науке, людьми из народа.
   Богданов начал путь к знаниям в типографии. Ему уже шёл четвертый десяток, когда он смог добиться разрешения посещать начальный класс академической гимназии. Он учился и был уборщиком библиотеки. И, наконец, стал библиотекарем Академии наук.
   Богданов был знатоком русских летописей, составителем первого печатного каталога русских книг.
   Оба они, и автор "Описания земли Камчатки" и составитель указателя к этому "Описанию", были современниками и друзьями Ломоносова.

Дело всей жизни

   Многое могло вспомниться великому ученому М. В. Ломоносову в сентябрьский день 1751 года, когда ему из Петербургской Академии наук прислали на просмотр первые части рукописи "Описание земли Камчатки".
   Юность. Московское Заиконоспасское училище. Скупо пропускают свет маленькие решетчатые окна старинного монастыря. Ученики, одетые в сермяжные кафтаны, переписывают гусиными перьями заданные упражнения по-латыни. "Несказанная бедность"... Изо дня в день только хлеб и квас. В этом училище он и Крашенинников в разные годы начинали путь к науке.
   Когда Михайло Ломоносов пришел пешком из Холмогор в Москву и был принят в школу, учение в ней Степана Крашенинникова уже заканчивалось, и вскоре он в числе двенадцати лучших учеников был отправлен в Петербург. Там Крашенинников стал студентом Академии наук и был определен в Камчатскую экспедицию.
   1743 год. Они встречаются в Петербургской Академии паук. Крашенинников только что вернулся из долгой экспедиции. Более шести лет он провел в Сибири и около четырех лет на Камчатке. Степенно слушают академики в напудренных париках его рассказы о курящихся сопках, о горячих источниках, о виденных им морских зверях.
   Кто мог предположить заранее, при снаряжении экспедиции, что первым исследователем Камчатки окажется этот молодой студент?
   Трем академикам было предписано исследовать Камчатку. Один из них, де ла Кройер, числившийся астрономом, оказался человеком невежественным и непригодным к исследовательским работам. Двое других, ботаник Гмелин и историк Миллер, широко образованные ученые, немало сделали для изучения Сибири, но на Камчатку ехать не захотели. Они послали туда студента Крашенинникова, проявившего большие научные дарования за годы странствований по сибирским землям.
   Так началась жизнь Крашенинникова на Камчатке. Он побывал на крайнем юге и на севере этого громадного полуострова, ездил на санках, запряженных собаками, плавал на парусной лодке по бурным рекам, испытывал жестокие лишения, голодал... И были выполнены работы, которые надлежало проделать целому академическому отряду.
   Прошло два года после окончания экспедиции. На том же заседании академии, на котором Ломоносов был утвержден профессором, студенту Крашенинникову присвоили звание адъюнкта. К этому времени они уже стали близкими друзьями. Сколько раз потом приходилось им совместно обсуждать разные работы, совместно отстаивать свои научные взгляды в академии.
   В 1750 году Крашенинников был утвержден профессором. На академическом заседании он произнес речь "О пользе наук и художеств в государстве". Крашенинников говорил о значении географии, математики, медицины, астрономии. Он излагал заветные мысли, свои и ломоносовские, о том, что все науки должны служить отечеству, что доступ к наукам должны получить люди из народа. "Простой народ за недостаток почитает не принимать в науках участия".
   Ученые звания не избавляли от нужды. И постоянная борьба с ней подтачивала силы Крашенинникова. Все чаще он болел. Ему приходилось обращаться в академию с просьбами выдать несколько рублей в счет жалованья и пояснять при этом, что не отпускают в аптеке лекарства в долг.
   Но ни болезнь, ни тяжелая нужда не могли воспрепятствовать ученому завершить дело всей его жизни, начатое в далеком крае, у тихоокеанских берегов. И вот на письменном столе Ломоносова лежат первые две части груда, которому суждено обессмертить имя солдатского сына Крашенинникова в истории отечественной и мировой науки…

На колымагах и кораблях

   Книга Степана Петровича Крашенинникова вышла в свет уже после его смерти; он умер 25 февраля (8 марта) 1755 года, в день, когда был отпечатан в типографии последний лист рукописи.
   Многие путешественники изучали книгу Крашенинникова, брали ее с собой в далекий путь. Она служила образцом географического описания страны.
   Эту книгу взял в дорогу Иван Иванович Лепехин, выдающийся натуралист и путешественник XVIII столетия, отравляясь в странствование по русским землям. Книга путешествовала с ним по волжским степям и по Уралу, по побережью Каспия и беломорским берегам.
   Книгу "Описание земли Камчатки" взял на корабль, отправляясь к русским берегам на Тихом океане, знаменитый мореплаватель Гавриил Андреевич Сарычев. Спустя полвека после Крашенинникова он побывал на Камчатке и, сравнивая увиденное с тем, что рассказывалось в книге, нашел разные перемены в жизни камчадалов (так называли тогда жителей Камчатки – ительменов).
   При Крашенинникове ительмены считали, например, горячие ключи жилищами бесов. Они со страхом и недоумением смотрели, как безрассудный студент, один или вместе с кем-либо из местных казаков, купался в теплой воде ключей.
   "Когда они [ительмены] увидели, что мы в ключах лежали, воду пили и мясо, варенное в них, ели, то думали они, что мы тотчас погибнем. По благополучном нашем с ними возвращении с превеликим ужасом рассказывали они... о нашем дерзновении", – так вспоминал Крашенинников свое посещение одного из горячих источников Камчатки.
   При Сарычеве ительмены уже сами купались в горячих ключах. Около одного из таких ключей Сарычев даже наблюдал огороженные досками места, служившие людям вместо бани. В селениях камчадалов появились русские избы, ушли в прошлое некоторые старинные обряды. "Однако и теперь, – записал Сарычев, – не менее верят шаманам и мнимым делаемым от них чудесам". "...И ныне легко отдают купцам за безделицу соболей и лисиц".
   Так книга Крашенинникова путешествовала по тем самым местам, которые в ней описаны. Побывала она и в других местах и в других странах. Крашенинников прошел за годы путешествия 25 тысяч верст. Книга его совершила путь, во много раз больший.

Заметки Пушкина

   Петербург. Январь 1837 года. В рабочем кабинете Пушкина на письменном столе лежит книга "Описание земли Камчатки". Пушкин внимательно читает труд Крашенинникова. При чтении он делает заметки. Страница за страницей заполняется большая тетрадь.
   "Камчатка – страна печальная, гористая, влажная, – пишет Пушкин. – Ветры почти беспрестанные обвевают ее. Снега не тают на высоких горах. Снега выпадают на три сажени глубины и лежат на ней почти восемь месяцев... Настает лето. Камчатка, от наводнения освобожденная, являет скоро великую силу растительности…"
   Читая книгу, поэт словно воочию видит "Камчатскую землицу" – течение ее рек, жизнь ее людей.
   В свои заметки Пушкин внес и то, что река Орлова названа так потому, что около нее нашли орлиное гнездо на тополе, и то, что камчадалы ловят уток сетями, перетянутыми через реки. Записи Пушкина на первый взгляд отрывочные, не связанные воедино. Но, вчитываясь в них, можно понять, что не случайно появилась в тетради поэта каждая строка: он отбирал детали, примечательные факты, чтобы потом создать запоминающийся образ далекой удивительной земли. У него зрел замысел нового произведения.
   "Камчадалы из приморской травы плетут ковры и епанчи, подобные нашим старинным буркам".
   "Людей, ободранных медведями, называют камчадалы дранками".
   "Отбытие мышей предвещает худой промысел – приход их есть важный случай, о котором повещается всюду".
   "Камчадалы едят березовую крошеную кору с икрой и кладут оную в березовый сок".
   Все это заметки из пушкинской тетради.
   В этих заметках выписаны сведения о тридцати трех камчатских реках, в них можно прочесть и о том, что жители Камчатской земли "соль вываривают из морской воды", что климат полуострова "умеренный и здоровый", что "молния редко видима на Камчатке".
   В заметках сказано о том. как объясняют камчатские племена явления молнии и грома.
   "Гром, по их мнению, происходит оттого, что Кут [бог] лодки свои с реки на реку перетаскивает, или что он в сердцах бросает оземь свой бубен".
   А молния происходит оттого, что "гамулы (духи) бросают из своих юрт горящие головешки".
   Заинтересовали поэта и сказки камчадалов. Он записал для памяти: "Смотри грациозную их сказку о ветре и о зорях утренней и вечерней".
   Приведем эту сказку в изложении Крашенинникова. В ней повествуется о Балокитге, духе ветра, и о его жене.
   "Балокитг... имеет кудрявые предолгие волосы, которыми он производит ветры... Когда он пожелает беспокоить ветром какое место, то качает над ним головою, столь долго и столь сильно, сколь великий ветер ему понравится... Жена сего камчатского Еоля в отсутствие мужа своего завсегда румянится, чтоб при возвращении показаться ему краснейшею. Когда муж ее домой приезжает, тогда она находится в радости, а когда ему заночевать случится, то она печалится и плачет о том, что напрасно румянилась; и оттого бывают пасмурные дни".
   Согласно поверью камчадалов, когда румянится жена Балокитга, тогда и появляется на небе румяная заря.
   Тщательно и подробно Пушкин законспектировал заключительную часть труда Крашенинникова, которая повествовала об истории Камчатки, со времени появления на ней русских людей.
   Известно, что еще 20 января он делал заметки о Федоте Алексеевиче Попове – первом русском человеке, побывавшем на Камчатской земле, и о "камчатском Ермаке" – Владимире Атласове…
   ...Спустя неделю Пушкин, затравленный придворной знатью, трагически погиб. Среди книг, оставшихся на рабочем столе великого поэта, лежал и вдохновивший его на новый творческий замысел труд Крашенинникова – "Описание земли Камчатки".

Два путешественника

   Прошло еще три четверти столетия. С палубы корабля смотрит на приближающиеся камчатские берега русский ботаник Владимир Леонтьевич Комаров. Он в своей жизни уже много путешествовал. Был в Средней Азии, видел земли Кореи и Маньчжурии, Саяны и Амурский край. Теперь впереди путь в "страну чудес природы" – так называет он Камчатку. Прежде чем охать, он прочел, пожалуй, все, что написано об этом крае, познакомился с географией полуострова. Старинный труд Крашенинникова стал для него настольной книгой.
   1908 год. Путешествие Комарова только начинается. Исследователь пересечет Камчатский полуостров в разных направлениях. Он будет изучать леса из каменной: березы – дерева с темной корой и развесистой кудрявой кроной, медвежьими тропами проберется в кустарниковые заросли ольхи, возле горячих ключей найдет редкие южные растения, семена которых занесены в эти места птицами во время весеннего прилета.
   Его исследования не ограничатся растительностью. В отчете об экспедиция он расскажет, подобно Крашенинникову, и о горах, и о камчатском климате, и о людях…
   Отчет об экспедиции Комарова вышел в свет спустя полтора века после книги Крашенинникова.
   Немало общего содержится в описаниях этих двух замечательных путешественников, В разные столетия они наблюдали сходные явления природы на Камчатке; видели, как зацветают фиалки у горячих источников, когда кругом еще лежат кругом снега; как летом за десять-пятнадцать дней подымаются выше роста человека густые травы. Они описывали ход лососевых рыб из моря в реки, охоту на соболя, камчатских медведей. Описывали они быт населения Камчатки.
   Полтора века – немалый срок. За это время ушли в прошлое каменные орудия труда и многие старые обычаи народностей Камчатки. Но грамотных среди местных жителей почти не было и при Комарове. Лечились в селениях от болезней травами, о которых писал еще Крашенинников. На всю Камчатку был лишь один врач, живший в Петропавловске, и несколько фельдшеров.
   Купцы и чиновники оставались хозяевами Камчатки; как и во времена Крашенинникова, они наживались на труде охотников и рыбаков.
   Книгу о своем путешествии ученый закончил следующими словами: "Для меня воспоминание о Камчатке навсегда связано с мягким, гармоничным пейзажем начала лета, с величественной картиной вулканических конусов, с глубоким интересом к связанным с ними явлениями, наконец, с большой симпатией к независимым, смелым и умным жителям этой страны... Я не могу придумать лучшего конца для этой книги, как высказав, пожелание, чтобы их участь изменилась к лучшему".
   И Владимиру Леонтьевичу Комарову довелось увидеть, как изменилась в этом краю жизнь к лучшему, когда Камчатка стала советской.

Знать свое отечество

   До бурного развития науки и культуры в советскую эпоху заслуги Крашенинникова не могли найти широкого и полного признания, мало кто знал о нем и о его труде. Только в XX веке этот труд стал доступен широкому читателю – его стали изучать этнографы, историки, натуралисты, географы, исследователи камчатской природы, студенты и учителя. В 50-х годах XX века были изданы ранее не публиковавшиеся материалы к книге Крашенинникова. В частности, незаконченное знаменитым путешественником предисловие к своему труду, которое начинается страстным призывом: "Знать свое отечество во всех его пределах:.."
   Этот призыв хочется адресовать и сегодняшнему читателю.

Рисунки В. Чернецова