В стране богатейшей флоры и фауны (о животных и растениях Китая)


И. Сосновский*


ЗАМАНЧИВОЕ ПИСЬМО

   Каждый день рано утром в комендатуру Московского зоопарка приходит почтальон. Из своей сумки он достает толстую пачку писем, газет и журналов. Не успеет уйти почтальон, как появляется разносчик телеграмм.
   Нам пишут из самых разных мест. Охотники с далекого Севера предлагают пойманного белого медвежонка, участники экспедиции в Туркмении – кобру, матросы парохода дальнего плавания спрашивают, как воспитывать добытых ими где-то в тропиках попугаев. Немало писем приходит и из зарубежных стран.
   Вот однажды, разбирая утреннюю почту, я обратил внимание на большой конверт с адресом, написанным иероглифами. Это было письмо из Пекина. Китайские товарищи приглашали нас к себе – познакомиться с работой их зоопарков и помочь в организации заготовок различных диких животных, которые водятся на территории Китая: удавов, крокодилов, ядовитых змей, леопардов, тигров, гигантских саламандр, попугаев, фазанов.
   Это было очень заманчивое предложение. В лесах, горах и пустынях Китая можно встретить самых разнообразных животных. Одних только позвоночных там более трех с половиной тысяч видов. Это примерно одна десятая часть всех видов, ныне существующих на нашей планете.
   Предложение китайских товарищей мы, конечно, приняли. Сборы были недолгими, и вот уже поезд Москва – Пекин, изрядно запылившийся за девять суток пути, остановился на перроне Пекинского вокзала.
   Пекин... Один из самых древних городов Китая. Ему две с лишним тысячи лет. В Пекине много исторических памятников: дворцы, прежде принадлежавшие императорам, древние храмы, крепостные стены, башни и другие сооружения.
   Но меня, как натуралиста, конечно, особенно интересовала природа Пекина и его окрестностей. Хотелось поскорей познакомиться с ней. Это желание начало исполняться быстрей, чем и ожидал.

НЕЖДАННЫЕ ГОСТИ

   Вместе с другим товарищем из нашей группы меня поместили в особняке, расположенном посреди одного из парков столицы, у пруда с заросшими зеленью берегами.
   Было начало июня. В это время года жара в Пекине нередко достигает сорока – пятидесяти градусов и даже ночью не спускается ниже тридцати. Влажность воздуха тоже высокая, и чувствуете вы себя, как в жарко натопленной бане.

   Сюй Бэй-хун. Сорока

   Уснуть в такой обстановке с непривычки трудно. Однако сон все же одолел меня. Проснулся я на заре; свет уже пробивался сквозь занавески. Вдруг послышался какой-то странный шорох. Повернув голову, я увидел: на полу что-то шевелится. Всмотрелся – похоже на рака. Движется в сторону моей кровати. Зажег свет. Вот так приятная встреча! Около моих ботинок, высоко подняв хвост и клешни, полз крупный скорпион. Укус его в это время года бывает опасен даже для человека. Недолго думая, я накрыл скорпиона подушкой, а потом с помощью пинцета извлек из-под нее и опустил в банку со спиртом.
   Спать после такого случая что-то не хотелось. Я встал и отправился в умывальную комнату, и что бы вы думали?! Здесь меня ждал второй скорпион! Его ножки скользили по гладкой поверхности ванны. Видимо, он упал в нее с потолка и оказался в ловушке. Пришлось мне облить его горячей водой из крана, чтобы отправить к собрату, в банку со спиртом. Так мои первые трофеи сами пришли ко мне.
   Впоследствии этот дом у пруда дал мне возможность собрать много интересной живности. С наступлением темноты мы зажигали два ярких фонаря и оставляли их до утра. Свет фонарей привлекал разнообразных ночных бабочек, жуков, комаров, а они, в свою очередь, – летучих мышей, жаб и ночных ящериц, которые охотятся за ними. Многие из насекомых попадались в паутину огромных пауков, живших под карнизом дома. Утром я извлекал их из паутины, подставляя лестницу. А пауков не трогал, они были мне отличными помощниками. Только перед самым отъездом я отловил несколько экземпляров для музейных коллекций.
   Среди обильной зелени пекинских улиц, скверов и особенно парков, где много деревьев, насчитывающих больше двухсот – трехсот лет жизни, селится много птиц: скворцы, синицы, удоды, дятлы, дронго, голуби, зимородки. А больше всего сорок. Китайцы оберегают сороку. И хитрая, осторожная "белобока", привыкнув к безопасности, ведет себя в городе необычайно смело: ходит у наших ног и берет корм из рук. Ночуют сороки на деревьях, где к вечеру их собираются многие тысячи.
   На окраинах Пекина встречаются дикие леопардовые кошки. Размером они немногим больше обыкновенной домашней, живут на деревьях и охотятся за птицами. Нам удалось поймать одну из них.

ТРИОНИКС

   Лодка плыла по большому озеру, на берегах которого среди чудесных садок расположен летний императорский дворец. Впрочем, и сады эти и дворец теперь не императорские. Лодка, собственно, не плыла, а пробивалась сквозь чащу водяных растений. Отталкиваясь от дна длинными бамбуковыми шестами, мы двигали ее вперед. Время от времени приходилось спускаться в воду, чтобы ножами или просто руками расчищать путь.

   Трионикс

   При этом нельзя было отпускать борт лодки. Озеро неглубокое, но илистое дно моментально засасывает, а длинные, густые водоросли оплетают ноги, как сетью.
   Нестерпимо палит солнце. Чтобы не получить солнечного удара, мы защищаем головы круглыми листьями лотоса. Диаметр этих листьев – до семидесяти пяти сантиметров. Прямо как зонтики!
   Мы слышим голоса и хлопанье крыльев самых разнообразных птиц. Но камыши вокруг нас такие густые, что увидеть здешних пернатых никак не можем. Зато забавно наблюдать за подводными обитателями озера. Вот метнулся в сторону от лодки похожий на змею угорь и поспешно зарылся в ил. Вот справа и слева по борту то и дело проплывают стайки мелких, ярко окрашенных рыбок. Прямо как в аквариуме!
   А вот над поверхностью воды поднялся чей-то хоботок, захватил воздух и исчез. Мы остановились и стали наблюдать. Хоботок высунулся опять. Ясно были видны две ноздри. Потом показалась на длинной шее и вся голова с маленькими острыми глазками. Это трионикс – кожистая водяная черепаха. У нее верхний и нижний щит покрыты мягкой кожей. У триониксов очень злобный нрав. Они могут сильно поранить челюстями. Челюсти у них хотя и без зубов, но зато с зазубренными, как пилка, роговым краями.
   Продвигаясь дальше и всматриваясь в водоросли, я стал различать маленьких черепашек этого же вида. Размером они были с медный пятачок и копошились среди подводных растений, добывая там себе корм: червей, мальков и улиток. Триониксы-детки выводятся из яиц, отложенных взрослыми самками на берегах озера. Как только яйцо разломается на две скорлупки, молодой черепашонок спешит к воде – и бух в нее! С первых же дней он начинает самостоятельную жизнь.

ПТИЧИЙ ОСТРОВ


                                                                    Гао Цзяньфу. Цветы и китайские утки

   Наконец заросли камыша стали редеть. Открылся необыкновенной красоты уголок. На большом пространстве поверхность вода сплошь заросла лотосами. Среди их листьев и цветов плавали изумительные по своей красоте уточки мандаринки. Селезни мандаринок так разноцветно и ярко окрашены, что кажется, кисть волшебника разрисовала их. А самочки совсем невзрачные, серые. Это у них покровительственная окраска. Уточки много времени сидят на гнезде. Будь они в ярком оперении, их легко находили бы хищники. В серенькой, незаметной одежке куда безопаснее и спокойнее выводить птенцов.

   Чжан Дацянь. Лотос

   Цветы лотоса, большие белые или розовые, очень красивы и издают нежный аромат. А корневище лотоса и семена – орешки, запрятанные в коробочку, вроде детской погремушки, – съедобны и широко используются в пищу. Не пропадают листья. Китайские торговцы фруктами, ягодами, мясом и другими продуктами используют их вместо оберточной бумаги.
   Мы подъехали к острову, на котором расположен птичий заповедник. Привязали лодку и перебрались на берег. Охраны в заповеднике нет. Шелковые ленточки и фанерные дощечки с иероглифами прикреплены к стволам деревьев. Иероглифы предупреждают: "Лазать на деревья нельзя", "Яйца брать нельзя". Этого вполне достаточно, чтобы приезжающие не нарушали законов заповедной территории.
   В центре острова – развалины старинной башни, построенной несколько столетий назад. Забравшись на ее стены, мы смогли наблюдать большую колонию квакв – белых, серых и рыжих цапель. Они строят гнезда из сухих веточек на сучьях деревьев и совершенно не враждуют между собой, несмотря на то, что гнезда их расположены рядом, а иногда и вплотную друг к другу.
   Озеро изобилует рыбой, лягушками, моллюсками. И взрослые птицы и птенцы всегда сыты. Враждовать им нет причины. Цапли заметили нас. В воздух взлетело сразу несколько сотен птиц. Потом они все постепенно успокоились и одна за другой снова чинно уселись на зеленые макушки деревьев, высоко запрокинув головы на длинных, гибких шеях.

   Кваква

   С разрешения городских властей мы должны были отловить несколько птенцов белых цапель. Они уже настолько подросли, что их можно было разлучать с родителями.
   Но не так-то просто оказалось добыть птенцов! У них настолько цепкие лапы, что, падая из гнезда, они легко зацепляются за ветки и виснут на них, иногда даже головой вниз. Все же, изрядно потрудившись, мы справились с задачей и перенесли в лодку шесть будущих жителей зоопарка.

НОЧНАЯ РЫБАЛКА


   Ло Пинь. Бамбук

   Вечером на большой плоскодонной лодке мы отправились ловить рыбу. Веслами служили длинные бамбуковые шесты. Они пустотелы, прочны и легки.
   Бамбук широко распространен в Китае, и стволы его находят самое разнообразное применение: водопроводные трубы, шляпы, корзины, бумага, крыши домов, мебель, посуда, занавески, художественные изделия и домашняя утварь изготовляются из бамбука. Молодые бамбуковые ростки употребляются в пищу в отваренном виде или засоленные, как огурцы.
   Бамбук удивительно быстро растет. Если вечером вы заметите только что пробившиеся из земли клиновидные ростки, то к утру они будут уже в несколько сантиметров высотой, а за сутки вытянутся на десять – пятнадцать сантиметров. Разновидностей бамбука очень много. Среди них есть такие, у которых высота больше двадцати метров (семиэтажный дом!), а толщина стволов – с ведро. Хотя в зарослях бамбука можно заблудиться, – это не лес, а сам бамбук не дерево. Он относится к семейству злаков и, значит, в родстве с пшеницей, ячменем, овсом и даже с сорняками вроде пырея.

                                                                                       Мо Цэ. Рыбная ловля

   Но вернемся в нашу лодку, которая уже далеко ушла от берега, бесшумно скользя по гладкой поверхности озера. Лодочники так ловко работают шестами, что видны только их движения и не слышно ни малейшего плеска. Уже стемнело, на носу лодки зажгли яркий фонарь, и луч света направили в толщу воды. Вода была совершенно прозрачной, легко просматривалось дно. Метр за метром двигались мы все дальше и дальше. Около фонаря – два рыбака с трехзубыми острогами наготове. Надо иметь большой навык, точный глаз и руку, чтобы в какие-то доли секунды метнуть острогу и не промахнуться! Вот в лучах фонаря мелькнула тень... Удар!.. В лодке заплескалась большая рыба. Китайцы называют ее черной рыбой. По форме она напоминает нашу щуку. Зоологическое название – змееголов. Это крупный хищник, обитающий во многих реках Азии.
   За несколько часов мы наловили крупных змееголовов, сазанов, карасей и угрей, а с помощью сачка на длинной палке – несколько десятков кожистых черепах. Теперь вся эта масса копошилась у нас под ногами...

В ЗМЕИНОМ ПЛЕНУ

   В Китае водятся огромные, пятиметровые удавы – тигровые питоны. Это змеи не ядовитые, но опасные. Они обладают большой мускульной силой. Сжатие колец питона смертельно для животных и человека.
   Меня давно интересовало размножение этих гигантов современного мира рептилий, а тут представился случай сделать интересные наблюдения. На одну из заготовительных баз Пекинского зоопарка было доставлено шестнадцать питонов, и все крупные. Мы выпустили их в обыкновенную комнату служебного строения базы, предварительно затянув сеткой окно. Пятнадцать питонов, как только открывались крышки транспортного ящика, высовывали головы и быстро выползали в комнату. А один никак не хотел переселяться: шипел, раскрывал пасть, бросался.

   Тигровый питон

   В чем дело? Закрыли ящик, стали всматриваться через щели и вентиляционные отверстия ящика, и все сделалось понятно. Это была самка. Она отложила в пути тридцать шесть яиц и не хотела покинуть ящик, ставший гнездом. Пришлось вынимать ее насильно. Яйца взвесили. Вся кладка весила пять с половиной килограммов. Вес одного яйца был сто пятьдесят – сто восемьдесят граммов, в три – четыре раза крупнее куриных. Напомню, что ведь у змеиных яиц нет твердой известковой оболочки, как у птичьих. Она у них мягкая и эластичная.
   Когда мы проверяли, нет ли еще самок, готовых к кладке яиц, я случайно остался в комнате один в обществе шестнадцати питонов. В качестве оружия защиты у меня была лишь металлическая палка с крючком вроде кочерги. Что делать?! Главное при любых обстоятельствах – не теряться. Змеи, как правило, нападают только на движущуюся добычу, а стать добычей я никак не хотел. Тихо, чуть заметно передвигаясь, я занял позицию в углу комнаты и замер. Вот несколько питонов подползли вплотную, ощупали мои ноги своими подвижными языками и поползли дальше. Но один из них при этом обвил кочергу и лишил меня единственного моего оружия – пришлось выпустить кочергу из рук. Тогда я медленными движениями снял с себя халат и по сантиметру стал переступать к двери. Большинство удавов интересовалось окном, через которое проникали лучи солнца: им хотелось вырваться на свободу. Вот и дверь близко. Но, как нарочно, один из питонов свернулся у порога. Он все время следил за мной. Поза у него была угрожающая. Тогда я свернул халат комком и бросил его прямо в голову питона. Питон сделал молниеносный бросок передней частью туловища, зубами схватил халат, обвил его кольцами. Видимо, он был очень голоден. Но пока питон догадался, что халат – добыча – несъедобная, я открыл дверь и выскользнул наружу.

"ЗАШИТЫЕ" КОБРЫ

   Однажды в адрес Пекинского зоопарка с юга Китая снова пришли посылки со змеями. Я помогал разбирать посылки. Был среди них ящик с крупными королевскими кобрами. Длина кобры бывает больше трех метров, а укус ее смертелен.
   Мне случалось охотиться на кобру. Кобра сама на человека не нападает, но, заметив опасность, она высоко поднимает голову, расширяет ребра шеи, голова при этом кажется очень большой. Приняв защитную позу, кобра угрожающе шипит и внимательно следит глазами за вашими движениями. Малейшая оплошность – и змея, сделав молниеносный бросок, может укусить вас, поразив своим страшным ядом. В те доли секунды, когда кобра замерла и стоит неподвижно, на нее нужно быстро набросить сачок или прижать ее туловище к земле рогатиной. Змея легко не сдается. Ее длинное и сильное, мускулистое тело извивается, а кончиком хвоста она, как крючком, цепляется за окружающие предметы, отыскивая точку опоры, чтобы вырваться. Но вот все обошлось благополучно. Кобра в мешке, и мешок крепко завязан.
   Прогрызть материю змея не может, зубы у нее приспособлены только для схватывания добычи, а большие ядовитые – для защиты и нападения.
   Я вспоминал прежние поединки с кобрами, пока вскрывался ящик. И вдруг... китайские товарищи, откинув крышку, стали преспокойно вынимать кобр прямо руками.
   Я невольно вскрикнул. Видя мою тревогу и удивление, они засмеялись. Секрет заключался в том, что у каждой кобры верхняя губа была сшита с нижней прочными шелковыми нитками. Змеи шипели, бросались, но пасть открыть не могли. Эта мера предосторожности была, принята на месте заготовок кобр. Она вреда змеям не причинила. Вы спросите: как же кобры в дороге питались? А никак! Дело в том, что змеи и другие пресмыкающиеся могут очень долго оставаться без пищи: пять, десять дней, а иногда и несколько месяцев. Их организм живет в эти периоды за счет жировых отложений, накопленных ранее.

В ПЕКИНСКОМ ЗООПАРКЕ

   Пекинский зоопарк – одна из достопримечательностей города. Население очень любит и охотно посещает парк, где можно увидеть много интересных животных и отдохнуть в живописных уголках местной природы. Здесь и естественные пруды, и каналы, заросшие кувшинками, и красивые аллеи стройных тополей, и чащи кустарников, и масса цветов.
   Пройдемся по парку... Вот любимцы всех посетителей – панды. Эти редкие животные обитают в Китае и Индии высоко в горах и ведут скрытный образ жизни. Панда похожа и на кошку, и на медведя, и на росомаху.

   Малая панда

   Образ жизни панды мало изучен. Почти никто не видал ее детенышей, и неизвестно, как они развиваются. Сейчас китайские товарищи изучают особенности, панды, чтобы восполнить этот пробел. Неподалеку, в просторной вольере, лежат свернувшись серые пушистые зверюшки. Целый день они спят и не двигаются, а пробуждаются только с наступлением темноты. Что образ жизни у них ночной, хороню видно и по их большим круглым глазам. Это лемуры, или толстые лори. Лори живут в тропических лесах, скрываясь днем среди густой растительности и в дуплах деревьев. Ночью они охотятся за насекомыми, добывают плоды и ягоды. Дневной сон лори настолько глубок, что разбудить их можно лишь с большим трудом. Но стоит спящего зверька поместить днем в темную комнату, как он проснется и станет активным. А откроете окна, дадите свет – лори опять заснет.

   Толстый лори

   В Пекинском зоопарке я увидел впервые самых больших из современных земноводных. Это исполинские саламандры. По форме туловища саламандры похожа на обыкновенных тритонов, но вес их больше восьми килограммов, а длина – до полутора метров. Саламандры – хищники, живут в горных ручьях и реках Японии и некоторых провинций Китая. Затаившись на дне среди камней и коряг, подкарауливают они рыб, лягушек и других мелких животных. Окраска их туловища серая или черная, и различить их в воде трудно. Подолгу лежат саламандры без движения, а потом внезапно короткий бросок – и рыба в зубах.
   Вот самка-леопард. Когда у нее было трое котят, она внезапно перестала их кормить и сама перестала есть. В чем дело? Стали наблюдать, всматриваться. Обнаружили, что у зверя загнил одни клык. Он почернел, качался и, по-видимому, причинял леопарду сильную боль. Как тут помочь? Представьте-ка зубного врача, залезающего щипцами или бормашиной в пасть свирепого да к тому же еще раздраженного болью зверя...

                                                            Исполинская саламандра

   Едва кто-нибудь подходил к клетке, самка-леопард яростно бросалась на решетку, а голодные котята жалобно пищали. Тогда на решетку натянули мелкую, но прочную сетку. Самку стали дразнить. Она в ярости бросилась вперед и вцепилась зубами в ячейки сетки. Больной клык обнажился. Его мгновенно схватили клещами.
Леонард дико зарычал, отпрянул обратно, но... уже без клыка. Прошло несколько часов. "Больная" съела немного мяса, попила воды и растянулась на полу клетки. Маленькие леопардики подползли к матери, стали сосать. Она больше их от себя не отгоняла.
   Чтобы познакомиться со всеми обитателями парка, нужно потратить много часов. Слоны, антилопы, дикие быки, крокодилы, тигры, разнообразные птицы и рыбы населяют его.
   В парке всегда многолюдно, и особенно охотно его посещают китайские дети.

ПОЕЗД ПЛЫВЕТ ПО ВОДЕ

   Знаете ли вы, что такое тропический ливень? Это столько падающей на землю воды, что она может в течение нескольких часов превратить маленький ручеек в речку, речку – в бушующий поток. А если ливень длится несколько суток, то и огромные реки переполняются и выходят из своих берегов. Напор воды разрушает плотины, дамбы, берега. Целые районы суши заливает мутная вода, сметающая на своем пути посевы, огороды, мосты, деревни и даже города.
   Ливни в Китае нередки. Они издавна приносили неисчислимые бедствия. Хотя проводится планомерная работа но созданию сети отводных каналов и водохранилищ, по укреплению берегов многих рек и в первую очередь таких многоводных и могучих, как Хуанхэ и Янцзы. Но все же они иногда вырываются из-под власти людей.

   Желтое с черным... Как ярко! А на сожженной солнцем траве леопард почти не виден.

   Закончив все дела в Пекине, мы выехали поездом в Шанхай и на вторые сутки езды попали в полосу сильного наводнения. Все кругом, сколько видел глаз, было затоплено водой. Рабочие, крестьяне, бойцы и офицеры Китайской Народной Армии вели борьбу со стихией, восстанавливая плотины и дамбы, преграждая путь воде.
   Наш скорый поезд делал в час пять километров, а то и меньше, потому что полотно железной дороги было скрыто водой. Только рельсы блестели над ее поверхностью, а на отдельных участках и они исчезали.
   Непривычно "плыть" на поезде, но ничего не поделаешь: со всех сторон нас окружала вода. Так продолжалось около двух суток.
   К вагонам то и дело подплывали рыбы: порой многочисленная стайка мальков, сверкающих на солнце, порой солидный по размерам сазан, змееголов, щука. Любители рыбной ловли из числа пассажиров, не стали терять времени. Они вынули из своих чемоданов рыболовные снасти и прямо через окна вагонов или с подножек принялись рыбачить. То и дело крючок с леской выдергивался из воды, в воздухе пролетали серебристые рыбы и исчезали в окнах вагона.
   На макушках затопленных деревьев вместо птиц можно было разглядеть водяных черепах, змей, пресноводных крабов.
   Но вот мы уже приблизились к Шанхаю. Кончился район затопления, и наш поезд мчался с предельной скоростью. Ночь на юге наступает быстро. В черном бархатном небе вспыхнули мириады ярких звезд, а в воздухе вокруг поезда и на земле вдоль полотна дороги заблистали тысячи мерцающих фосфорическим светом точек. Это летали жуки-светляки. Они так похожи на маленькие звездочки и так ярко светились, что казалось, мы не в поезде, а в космической ракете, мчимся не по земле, а в пространстве среди звезд, число которых беспредельно...

____________
* Игорь Сосновский – директор Московского зоопарка в 1951—1977 годах.