Обыкновенная береза


Юрий Крутогоров


Доброе дерево

   Кого березой удивишь? Это дерево настолько привычно, что мы порой и не замечаем его. Выгляни из окна в городе ли, в деревне, всюду березу увидишь – белоногую, в зеленой листве, такую знакомую. Постоянный спутник нашей жизни. То ли дело породы, о которых поведал американский дендролог Э. Меннинджер в своей книге "Причудливые деревья". От одних названий дух замирает: "взбесившиеся корни", "двуглавые чудовища", "деревья-призраки"... Жаркое дыхание джунглей, опасные тропы саванны, тайны так и будоражат кровь, манят приключениями. Кого после этого поразишь рассказом о скромной нашей березе?
   Знаете, мне стало обидно за березу. Я вспомнил, как в одном из своих писем Александр Сергеевич Пушкин писал: "Мы переехали горы, и первый предмет, поразивший меня, была береза, северная береза! Сердце мое сжалось".
   Как много этим сказано! Сколько же в ней прелести, неотделимой от природы нашего Отечества!
   Радостное, нарядное дерево. Оно забрало в свое одеяние два главных цвета русской природы: зелень лугов и белизну заснеженных полей. И как эти цвета ей к лицу!

   Берёза пушистая

   Еще береза к людям добра. В стародавние времена люди нарекли ее деревом четырех дел: первое дело – мир освещать, второе – чистоту соблюдать, третье – крик утишать, четвертое – больных исцелять. Самая светлая – березовая лучина. Скрип телеги утишался березовым дегтем. Березовый веник в бане "чистоту соблюдал". От всяких хворей лечил настой из березовых почек.
   Какое родное, теплое, верное дерево!
   Да, березу везде встретишь, вернее, самых распространенных представителей – березу бородавчатую и березу пушистую. На первый взгляд их не отличишь: сестры-близнецы. Но у одной молодые побеги покрыты бородавками, а у другой – пушистые, черешок листа опушен.

                                                                     Берёза бородавчатая

   Никакая другая порода не распространена так в нашей стране, как береза. Она завладела всеми широтами. Ее недаром в науке называют деревом-пионером, она первая осваивает широкие пространства. И уже за березой идут другие деревья. Березовыми тропами шагала тайга на дальний север и восток – за Полярный круг, за кручи Сихотэ-Алиня. Лучше самой подробной карты береза своими именами рассказывает людям о местах своего обитания: иркутская береза, киргизская береза, маньчжурская береза, байкальская береза, памирская, алтайская, туркестанская, даурская... Названия говорят не только о географической прописке березы, но и о ее особенностях: широколистная, большелистная, извилистая, изогнутая, мелколистная, ребристая, кустарниковая, низкорослая, тощая, карликовая. А еще люди нарекли ее белоствольной невестой, красавицей, веселкой.
   Нет в нашей стране другого дерева, которое бы так сроднилось с людьми. Знаете ли вы, как много имен ученых и путешественников присвоено березе:
береза Шмидта,
береза Прохорова,
береза Сапожникова,
береза Сукачева,
береза Келлера,
береза Медведева,
береза Эрмана,
береза Гмелина,
береза Миддендорфа.
   Что ни вид – страничка истории, судьба...

Рассказ о двух экспедициях


   Александр Федорович Миддендорф (1815–1894)

   14 ноября 1842 года из Петербурга в район Таймыра, в Восточную Сибирь, отправлялась экспедиция географа, ботаника, зоолога Александра Федоровича Миддендорфа. Предстояло пройти по местам, открытым замечательными землепроходцами Лаптевым и Хабаровым. Экспедицию отрядила в дорогу Академия наук.
   Я читаю путевые записи Александра Федоровича страница за страницей и живо представляю себе этого сильного тридцатилетнего человека.
   Через три года Миддендорф вернется в столицу увенчанный славой, а пока санный возок мчит его по безлюдному сибирскому тракту.
   И вот тут я замечаю в его записях одну деталь: ориентиром, спутником в продвижении на восток для Александра Федоровича была... береза.
   Его интересует, как уживается береза с сосной, елью, пихтой, он радуется тому, что в Барабинской степи береза взяла верх над другими породами. Позже, у берегов Енисея, он вновь запишет: возок словно наперегонки бежит с березками. Ботаник, природовед Александр Федорович отмечает, как береза, перевалив через Урал, меняется, обретает характер сибирячки. Он сравнивает северянку-березу пушистую с южанкой-березой бородавчатой. У первой ветви больше вверх приподняты, кора у основания черноватая. У южанки ветви, особенно нижние, горизонтальные, кора по большей части белая. Северянка как бы отталкивается ветвями от ледяного наста: трещины толстой коры затвердели, кора, как грубые варежки, согревает ствол.

    Чёрная берёза

   Позднее, ближе к концу путешествия, Миддендорф заметит: "Климат дальнего севера принудил к погибели всякую древесную растительность". Как же его радует встреча в этих глухих, нехоженых местах с каменной березой! "Лес этой березы так крепок, что наша обыкновенная береза в сравнении с нею мне показалась мягкою". О березе каменной в те времена знали немного. Миддендорф подробно описал этот вид, он подмечает, что на ней "береста растрескивается на тонкие, как почтовая бумага, лоскутки, которые, отделяясь от коры, придают ей, даже на мелких ветвях, блеск шелка..."
   Он собирает коллекции, гербарии, его дневник подробен, как судовой журнал.
   На берегу Таймырского озера Александр Федорович тяжело захворал. Он не мог двигаться. Передав двум спутникам все документы и находки, он приказывает: "Идите дальше. Отыщете стоянку – пришлите ко мне тунгусов. Нет, сами спасайтесь..." Он тверд, спорить было бесполезно. Миддендорф укрылся от стужи в снежном сугробе, питался сухим бульоном, было у него немного спирта. На девятнадцатые сутки подоспела помощь. Его спасли.

Железная берёза

   Выздоровев, он и не подумал домой возвращаться. В путь, в путь в глубь Таймыра, к побережью Охотского моря, в Якутию, в путь, в путь – пешком, на оленях, на собаках... Миддендорф изучал природу вечной мерзлоты, записал наречия местных племен, сделал важнейшие ботанико-географические наблюдения. И береза по-прежнему сопровождала его в путешествии. Железная береза. Черная береза. На берегу Охотского моря он встретится с березой-незнакомкой. О ней не слышали ботаники. Красно-бурое дерево метра три высотой, кора шелушится на старых ветках, листья ромбические. Его поразило, как живуче это дерево. Береза-незнакомка на вершине гольцов вздымает ветки вверх: на моховых болотах – это низкий, почти стелющийся куст; в долинах ручьев обретает шаровидную форму.

    Берёза Миддендорфа

   Александр Федорович не знал, к какому виду отнести новое дерево.
   Мы теперь знаем, как оно называется: береза Миддендорфа. Так они породнились – и в этом высшая справедливость науки.
   А сейчас я расскажу о березе, которая, к сожалению, не носит имени человека. Но будь моя воля, я дал бы этому дереву имя Перфильева. Речь идет о березовом сланце, карликовой березе, проникшей глубже всех на север.
   Надо сказать, что еще в начале века ученые имели весьма смутное представление о карликовой березе.
   И вот вскоре после Октябрьской революции к островам Ледовитого океана из Архангельска отправлялся в первый арктический рейс пароход "Мурман". Вологодский ботаник упросил руководителя экспедиции взять его с собой. Растительность севера интересовала давно Перфильева, и, узнав об экспедиции, он, как мальчишка, сбежал в Архангельск. Колгуев, Новая Земля! Боже мой, как он мечтал отправиться туда!

   Перфильев Иван Александрович (1882–1942)

   На этих островах бывали ботаники, но далеко от берега никто не углублялся. Колгуев же был освоен так мало, что позднее Перфильев отметит: существующие карты острова соответствуют действительности в весьма отдаленной степени.
   Белужья Губа, Малые Кармаклы, Маточкин Шар...
   В ту пору торосы забили проходы из Карского в Баренцево море. Сплошные туманы. Промозглый воздух. Стынь. Утром рано Перфильев спускается по сходням на берег, неторопливо идет в глубь острова. Осколки озер, морошковые болота, каменистые гольцы – места эти иному покажутся унылыми, однообразными. Но для северянина Перфильева нет роднее и привычнее пейзажа.
   Трудно идти, но он не ищет коротких, спрямляющих дорог. Иногда, пишет он, "приходится делать более зигзагообразный путь, дабы уловить наибольшее число видов в данной местности..." Больше увидеть, глубже проникнуть в мир этой растительности – самый северный пост наших лесов!
   Карликовая березка – самая мужественная и стойкая среди своих зеленых сестер. Искривленный ствол. Часто деревце пригибается к самой земле, стелется под шквальной яростью ветров.

                                                                                                         Каменная берёза

   Карликовая береза, отмечает Перфильев, как и другие деревья, образует гибриды. На тихой речке Пеше он обнаруживает одну такую разновидность. Перфильев дает находке латинское имя, в честь реки: "Пешенсис". Клиновидные листья с глубокими двойными зубцами, плодовые орешки языковидные – это было ново. Листья жесткие, сверху темно-зеленые, снизу светлые. Перфильев измеряет длину и диаметр сережек, берет пробы почвы. По его мнению, семена занесены с материка. И Перфильев дивится чуду. Где-то в материковой тайге береза выпустила из сережек стаю семян. И вот они оказались здесь, воздухоплаватели, а может быть, и мореплаватели...

   Карликовая берёза

   Позднее в своей книге "Материалы к флоре островов Новой Земли и Колгуева" Иван Александрович с поразительной наблюдательностью естествоиспытателя расскажет обо всем увиденном; его коллекции станут ценностью университетских музеев: о нем будут писать как об исследователе карликовой березы.
   Я прочитал эту книжку в один присест. Она написана рукой одаренного человека и ученого. Изучая карликовую березу, Иван Александрович совершил настоящий подвиг – я преклоняю голову перед этим мужественным, одержимым человеком. Тяжелая болезнь поразила Перфильева с детства – костный туберкулез... Болезнь отняла ноги. И десятки километров по островам Арктики он прошел... на костылях. Вспомните еще раз, как он не щадил себя: "Приходится делать более зигзагообразный путь, дабы уловить наибольшее число видов".
   Будь моя воля, я присвоил бы самой северной нашей березе имя Ивана Александровича Перфильева...

Крылатое семя

   Что же делает березу деревом-пионером?
   Береза удивительно неприхотлива к почвам. Ей все впору. Она приемлет почти любые жизненные условия. Соленые почвы? Не беда. Малоплодородные? Укоренится и тут. Мало влаги, сухо? И с этим смирится, худо ли бедно, а смирится. Она и морозов не боится, в отличие, например, от дуба. Да и сами ее названия звучат как вызов: каменная, железная...

   Семена берёзы

   Ни одно дерево не может сравниться с березой по обилию семян, их легкости, невесомости почти. Семечко крошечное – в нем тайна стремительного распространения березы, ее умения шагать по земле впереди всех других деревьев.
   Вот он, этот продолговатый орешек у меня на ладони. Всматриваюсь в него. Чем-то напоминает семечко чечевицы. Орешек снабжен прозрачными, перепончатыми крылышками, раз в двадцать меньше стрекозиных. Летательным аппаратом назвал один известный лесовод березовое семя. Подул ветер, полетело семечко, паря, словно планер, в воздушных струях. По дальности полета орешек с двумя крылышками – чемпион среди всех других древесных семян. Так березняк сеет будущий лес. Так шаг за шагом, десятилетие за десятилетием, век за веком шагает победно по земле береза.
   Дерево-пионер. Дерево, поставленное самой природой в первые ряды атакующих пустоши, гари, выбитые пастбища, бросовые земли. Мало того, дерево это прокладывает дорогу хвойным и широколиственным. Вот, что говорится о ней в "Лесном словаре" прошлого века: "Береза не имеет нужды в тени других дерев, меж тем как ствол полезен им своею тенью: ибо мы видим, что под легкими ветвями березы возрастают дуб, бук и особенно хвойные деревья. По этой причине береза служит НАДЕЖНОЮ ЗАЩИТОЙ вновь посеянному или посаженному лесу, и УСТУПАЕТ ЕМУ МЕСТО в то время, как он достигнет уже совершенной возмужалости и может сам составлять полные рощи..."
   Какая благородная роль выпала на долю нашей березе!
   Береза – поводырь русского леса!
   Так порадуемся же тому, что крошечный "летательный аппарат" вознес березу на высоту трех тысяч метров в горные ущелья Алайского хребта, подвинул к пустыням Каракума, переправил через ледяные струи Карских Ворот, заселил Полюс холода в Якутии, озеленил южные степи, окольцевал байкальское прибрежье, наделил профессией верхолаза на склонах Казбека, поднял к жерлам камчатских вулканов. Не случайно в старину березе воздавали высокие почести. В Семик, праздник весны, девушки шли в лес, завивали березу венками, "сестрились", водили вокруг нее хоровод, как бы принимая березу в сестры... Славный обычай!
   Береза достойна таких почестей.
   И рассказ о ней я хочу закончить выдержкой из упомянутого мною "Лесного словаря" – эта характеристика не утратила своего значения и в наши дни: "Порода, долженствующая возбудить особое внимание лесоводов, есть ОБЫКНОВЕННАЯ БЕРЕЗА, которою так обильны наши леса и которая должна быть ЦЕНИМА ТЕМ БОЛЕЕ, чем недостаток в лесе сделается ощутительнее..."