Суровый Дант


Ю. Новикова



   Данте Алигьери. Фреска Джотто.

   Так назвал его наш Пушкин. Дант, Данте Алигьери... С именем великого итальянского поэта вы встретитесь раньше, чем прочитаете "Божественную комедию", его прославившую. На страницах многих книг попадутся вам слова: "Дантов ад", "Данте и Беатриче", и вы, должно быть, захотите узнать, что это значит... А те, кто любит стихи, те, возможно, заметят, что поэты – даже наши современники! – не раз вспоминают о Данте. И не так, как о седой старине – уважительно, но холодно... О Данте говорят с волнением... А чем, казалось бы, может создатель "Ада" и "Рая" взволновать людей нашего просвещенного века?
   Какие струны затрагивает в душе потомков "суровый Дант"?

I

   Разумеется, он бесконечно далек от нас. Ведь с того дня, когда во Флоренции, в доме Алигьери, родился мальчик, получивший имя Данте, прошло целых семь с половиной столетий! Тогда, в средние века, все на земле шло по-другому. Сама земля представлялась другой: она стояла неподвижно, а солнце вращалось вокруг нее. По крайней мере так считали средневековые ученые. И Италия XIII века, Италия Данте не походила на современную. Ее трудно было даже назвать единой страной... Своей жизнью жил каждый город, окруженный высокими стенами. Нередко города воевали друг с другом. А внутри городских стен тоже все было накалено, все кипело... С оружием в руках бросались друг на друга гвельфы и гибеллины, сторонники папы и защитники императора. Позднее враждовали "черные" и "белые", дворяне и горожане... То и дело разыгрывались кровавые побоища, – причин для разногласий было довольно. Звенело оружие. Звенели колокола бесчисленных церквей. А к этому все явственней примешивались новые звуки – звон золотых монет!.. 3олото становилось могущественнее, опаснее боевых металлов – железа и стали. В средневековом мире рыцарей и монахов все больший вес приобретали богатые купцы и менялы. Прекрасная Флоренция – родина Данте – торговала тонкими сукнами.

   Герб Флоренции.

   Впрочем, "прекрасной" Флоренцию в те годы можно было назвать только условно. В дни детства Данте это был обыкновенный, мрачноватый средневековый город. Великолепные дворцы украсили его десятилетиями позже. Улицы старой Флоренции были узкими, кривыми, грязными, средневековье не знало правил гигиены. Флорентийские площади показались бы нам тесными... Но юный Данте любил свой город и таким.
   О, как будет не хватать ему в изгнании прозрачного воздуха долин и холмов, окружающих Флоренцию, милой реки Арно!.. Как, любя и ненавидя, будет тосковать он по своим соотечественникам в их странных одеяниях – длинных плащах с капюшонами!.. Для нас эта одежда слилась с образом самого Данте.
   Но не надо забегать вперед.
   В 80-х годах XIII века, когда Данте Алигьери достиг юношеских лет, Флоренция ненадолго вкусила сладостной тишины: гвельфы как будто помирились с гибеллинами, а борьба "белых" и "черных" еще не начиналась...

   Герб семьи Портинари.

   Город торжественно справлял свои весенние празднества. По улицам под звуки труб двигалась "белая дружина" – молодежь в белом... На трибунах, украшенных цветами, пели, читали стихи... В эти дни юноша в белой одежде – Данте – встретил девушку в белоснежном платье. Он уже видел ее когда-то, и прелестный образ девочки запал в его девятилетнее сердце. Сейчас она была в полном расцвете красоты и "в неизреченной своей милости" поклонилась ему благосклонно. Тогда, охваченный восторгом и нежностью, Дайте удалился от друзей и написал свое первое стихотворение.
   Девушку звали Беатриче.

   "Дом Данте". Здесь, по преданию, родился поэт.

   Каким был Данте в ту пору, нам нетрудно себе представить благодаря гениальной кисти Джотто. Задумчивое лицо, нежная, почти девичья кожа, но сколько силы в линиях рта и подбородка!
   Портрета Беатриче, дочери Фолько Портинари, не сохранилось. Позднейшие художники изображали ее так, как им подсказывали стихи Данте.
   На долгие века обессмертил он образ своей возлюбленной – той, что не была ему ни невестой, ни женой, с которой он виделся мельком, с которой обменялся, быть может, лишь несколькими словами!.. Но когда люди говорят о Данте и Беатриче, они подразумевают любовь глубокую, почтительную, бескорыстную, любовь, которая проходит через всю жизнь.
   У средневековых рыцарей было принято поклонение "прекрасной даме". Но для большинства это стало просто красивой формой, видимостью, мы сказали бы теперь "модой". Любовь Данте была живым, трепетным чувством.
   Смерть Беатриче – она умерла молодой! – повергла поэта в великое отчаяние.
   Ее памяти посвятил он свою книгу "Новая жизнь", исповедь сердца, дневник... Средневековье не знало таких книг: искренние признания человека мало кого тогда волновали. Книга Данте была новой во всех отношениях.
   Данте перерос свою эпоху. "Последний поэт Средневековья и вместе с тем первый поэт Нового времени" – так называет его Фридрих Энгельс.

II

   Любимую отняла смерть. И еще одну тяжкую утрату пришлось пережить Данте. В 1302 году он – уважаемый гражданин, воин, дипломат, порт и ученый – был безвинно изгнан из родной Флоренции.
   "...И пошел я странником по всем городам и весям... чуть ли не нищенствуя", – писал он в прозе. И позднее, в стихах:
...Как горестен устам
Чужой ломоть, как трудно на чужбине
Сходить и восходить по ступеням...

   За годы изгнания лицо его избороздили морщины, и стало оно таким, каким мы видим его почти на всех портретах, – скорбным и мрачным. Теперь это был подлинно "суровый Дант".
   Но дух его не был сломлен. В изгнании создает Данте свой великий труд – "Божественную комедию", все три ее части – "Ад", "Чистилище", "Рай". Чеканными стихами повествуется в них, как он, поэт Данте, прошел сквозь девять кругов преисподней, где томятся грешники, и, поднявшись по горе Чистилища, достиг вершин блаженства. В начале поэмы Данте рассказывает о том, как он встретил римского поэта Вергилия, которого прислала ему в провожатые прекрасная Беатриче.
   "Божественная комедия" имеет глубокий, скрытый смысл. В сущности, Данте говорит о том, как человек с помощью разума и чувства, пройдя сквозь жестокие испытания, становится сильным и просветленно-мудрым.

   Старая улица Флоренции.

   ...Благодаря прекрасному переводу М. Лозинского мы тоже можем сопровождать Данте в его фантастическом странствии. Даже не зная итальянского, почувствуем мы прелесть стиха, трагическую красоту клубящихся образов, живость описаний... Краски для своих вымышленных картин Данте берет из окружающей жизни, и острота его зрения поразительна. Это тоже было ново для средневековья. Ошеломляюще новым показался современникам и язык Данте. Не на "ученой" латыни – языке избранных – писал поэт, а на обычном разговорном языке.
   Могучая личность Данте чувствуется в каждой песне "Комедии". Описывая "Ад", он только внешне следует тому, что было принято церковью, – у него, Данте, свое отношение к человеческим "грехам". Глубоким презрением казнит он людей, не совершивших в жизни ни хорошего, ни плохого, боявшихся жизни. Эти жалкие души не заслуживают даже слова...
   И с каким сочувствием рисует порт две прекрасные "тени" – Паоло и Франческу, – повинных лишь в том, что они любили друг друга! Как почтительно приветствует он человека, по чьей "энциклопедии" учился в юности! Данте исполнен уважения к нему, несмотря на то, что тот осужден на пребывание в аду.

   Бюст Данте. (Неаполитанский музей.)

   Зато какой только казни не придумал Данте для тех, кого действительно ненавидел, – для лжецов, лицемеров, скупцов-стяжателей!.. Среди тех, кто был обуян жадностью, немало монахов, духовников. А сам "наместник бога на земле" – папа Николай III – по воле поэта томится в одном из самых глубоких кругов ада, там, где наказуются тягчайшие преступники – убийцы, изменники родины.
   Родина!.. В какие бы глубины ни заглянул Данте, на какие бы выси ни поднялся, всюду помнит он о ней, о своей Флоренции!
   Флоренция – ее судьбы, ее красота, ее коварство и неблагодарность – вот что неизменно волнует поэта-изгнанника!

   Начало рукописи "Божественной комедии".

   И все же, когда ему предлагают вернуться в родной город с тем условием, что он в позорном колпаке, со свечой в руках принесет покаяние в преступлении, которого он не совершал, Данте отказывается. Гневом и гордостью дышит этот отказ. "Нет, не так возвращаются на родину!.. Если во Флоренцию нельзя вернуться таким образом, чтобы не пострадала слава и честь Данте, я не вернусь туда никогда!"
   Данте остался верен своему слову: он не вернулся на родину. Не во Флоренции, а в Равенне находится гробница поэта. В Равенне, а не во Флоренции предстала воображению нашего поэта Александра Блока "Тень Данта с профилем орлиным..." Когда флорентийцы захотели перевезти прах Данте на родину, обстоятельства сложились так, что это осуществить не удалось...
   Он и после смерти не вернулся
   В старую Флоренцию свою, – говорит в своем стихотворении "Данте" вдохновенный поэт Анна Ахматова.

...Он из ада ей послал проклятье
И в раю не мог ее забыть...
Но босой, в рубахе покаянной,
Со свечой зажженной не прошел
По своей Флоренции желанной,
Вероломной, низкой, долгожданной...